Одна из пуль угодила в пузатую бутылку, сильно смахивающую на графин. Вверх и в стороны взметнулся рубиновый фонтан. Отчего‑то подумалось о том, что вино должно быть великолепным. С одной стороны, такой чистый и притягательный цвет, с другой, вряд ли такой человек как Лакранука позволит себе пить всякую дрянь, или хотя бы нечто среднее.
Несмотря на неожиданность, плантатор не растерялся. Тут же упал на пол, и еще до того, как Сергей успел изготовиться к бою и начать стрелять, успел выпустить по две пули из каждого револьвера. Пошнагов даже отметил для себя, что выстрелы не так уж и плохи.
Одна пуля ударила в верхний срез каменной ограды. И если остальные пули ушли, хоть сколь‑нибудь в том же направлении, то должны были если не поразить стрелка, то явно заставить его понервничать. Впрочем, насчет поразить, это Сергей явно перемудрил. Все же до ближнего стрелка расстояние шестьдесят метров. Но на вполне эффективный беспокоящий огонь, подобная стрельба вполне тянула.
А вот Пакрут удивил. Во — первых, он успел выстрелить из своего револьвера. Как там было с результативностью, Сергей понятия не имел. Такого ориентира как в случае с хозяином дома не было. Но куда больше поразило то что было во — вторых.
— Уводи детей, дура!!!
Он мало того, что выкрикнул это замершей в растерянности няне из бывших рабынь. Но еще и ринулся к песочнице, разбрасывая попадающуюся на пути плетеную мебель, словно боевой слон. Что и говорить, детям и впрямь угрожала опасность.
Дело в том что обстрел велся из леса, слева и во фланг. Поэтому пули не нашедшие на своем пути препятствие, пролетая мимо, могли угодить в детей. Песочница оказалась как раз на линии огня. Находись стрелки на земле, и приподнятая веранда прикрыла бы детей, но стрелки расположились на деревьях, чтобы иметь возможность стрелять над забором.
Последнее, что отметил Сергей, это Пакрута, отбросившего за угол двоих мальчишек. Двое других успели убежать сами. В следующее мгновение пуля угодила приказчику в плечо и он упал лицом в песок. Сергей, слегка сместился, стараясь собой прикрыть как приказчика, так и няню, севшую прямо на траву и сжавшую голову руками.
Искин, усиленный возможностями тактического шлема закончил обработку окружающей обстановки. Всего восемь целей. Расположились на деревьях. Дистанция от шестидесяти, до ста метров. Впрочем, позиции шестерых из них видны и так. Они используют винтовки старого образца, патроны которых снаряжаются дымным порохом.
Кстати, ничего так вооружены бандиты. Качественно. Интересно, это наследие прошедшей недавно войны или их кто‑то целенаправленно снабжает? Дальнейшие мысли, абсолютно лишние в этот момент, совершенно бесцеремонно прервал кто‑то из бандитов, попав Сергею в грудь. Костюм, выдержал попадание без труда, даже вполне качественно погасил и распределил удар. Так, как будто кто‑то толкнул в грудь и не более, разве только его все же немного повело.
Ла — адно. Как там кричал сержант в фильме Бондарчука «Девятая рота»: «А теперь ваша любимая мелодия ЭйСи ДиСи». Ловите парни и не жалуйтесь на то что мало.
Шлем исправно приблизил картинку. Цель на мушке. Сергей нажал на спуск. Совсем несерьезное, на фоне раздающихся вокруг выстрелов, пощелкивание и легкий то ли писк, то ли гул. Словами объяснить трудно, но нечто совершенно непохожее на выстрелы. А вот эффект…
Бандит оседлавшего ветку, отбросило назад, а затем он съехал на бок, оставляя на стволе кровавые разводы. Во что превратилась его спина, лучше не думать. Игла на таком расстоянии, да еще угодившее в незащищенное тело, вырывает просто огромные куски.
Однако думать об этом некогда. Разделавшись с одним, Сергей взял на мушку следующего. Потом еще одного. Потом еще и еще. Трое последних почувствовали что, что‑то не так. И поспешили спрыгнуть вниз, уходя из сектора огня.
А может причина крылась в том, что в районе перестрелки очень быстро появились бойцы плантатора, и огонь со стороны обороняющихся усилился в разы. К тому же, это были вовсе не револьверы, а карабины, обладавшие куда большей эффективностью.
Да, скорее всего все именно так и случилось. Вряд ли бандиты могли оценить в произошедшем, убийственную роль Сергея. И не мудрено. Ну откуда им знать, что такое игольник. Ни огня, ни дыма, ни звука выстрела. Ничего. А погибшие. Ну конечно же это дело рук охранников Лакранука.
— Жив, дружище? — Склонившись над Пакрутом, поинтересовался плантатор.
Все произошло слишком уж быстро. От начала и до конца нападения, едва ли прошла минута. Но за это время, бандиты успели немало. Например, подстрелить приказчика торгового дома Заза, и потерять пятерых своих товарищей.
— Жив. Только не знаю, как я такой красивый теперь на службу выйду, — Пакрута кривясь, сел прямо на песке, поддерживаемый Сергеем.
— Ничего, в медицинском центре тебя залатают за несколько часов, — успокоил он раненного, но похоже шутка была неудачной.
— Что — о. Отдать столько денег, только для того чтобы залечить рану, которая и так заживет?
— Ого. А перспектива потерять деньги, его даже взбодрила, — не выдержав рассмеялся Лакранука.
Тем временем, появилась супруга плантатора с саквояжем в руке. К удивлению Сергея, там оказался самый настоящий хирургический набор, а сама госпожа, очень неплохо, по местным меркам, врачевала различные раны. И что самое удивительное, она оказывала медицинскую помощь и рабам, когда те еще были рабами, и сейчас не гнушалась им помогать. Причем делала это совершенно бесплатно. Ну и как это понимать?
А нормально понимать, как же еще. Рабы они вообще‑то весьма дорогой товар. Собственность так сказать. Это у нерадивого хозяина скотина падает на ноги, или дохнет, обожравшись какой‑то гадости. Нормальный никогда не оставит на самотек даже окот у кроликов, не то что у чего покрупнее. Вот хозяйка и заботилась о своем имуществе, не гнушаясь и роды принимать у рабынь.
Сейчас ситуация изменилась. Они больше не ее собственность. Вот только, как и прежде готовы любого убить за свою госпожу, которая не боится ездить по округе одна. Даже бандиты, как бы ни были обозлены на ее мужа, предпочитают ее не трогать. Им ведь не выжить без поддержки местных. Если люди ополчатся, то лихим долго не продержаться.
— Пакрут, мне проще тебя убить, чем с тобой расчитаться, — наблюдая за тем, как супруга заканчивает перевязку, вздохнул плантатор. — Если бы это было возможно в принципе, то я решил бы, что ты все это организовал специально.
— О чем вы говорите, господин Лакранука, — пролепетал растерянный приказчик.
— О том, что ты сегодня спас моего сына.
— Да не было ничего подобного, — надо же, крови потерял изрядно, а краснеет как девица.
— Угу. Вот только та пуля, что в тебя угодила, могла и в моего сына попасть. Ну что же, похоже, я опять твой должник. А я долги привык возвращать.