Раненый своим криком, переполошил своих людей, и они мечась по поляне палили во все подозрительные места, позволив старику не спеша перезарядить арбалет, и начать целиться очередную цель. Следующему бандиту он умудрился попасть в висок, бандит, идиот, прятался не стой стороны большого пня, и поплатился мгновенной смертью. Но с этим выстрелом, над головой старика пронесся ответный выстрел картечи и осыпал старика отстреленными ветками.
Бледный в этот раз сработал хорошо, он вовремя открыл огонь, правда, ни в кого не попадая, он своими выстрелами из Калаша хорошо отвлекал от старика оставшихся бандитов. Тем временем Конан переполз левее своего укрытия и там перезарядил арбалет, и принялся высматривать цели, спустя две напряженные минуты он понял, что бандиты где-то залегли и ждут пока кто-то выйдет. Старик усмехнулся, ну посмотрим у кого "терпелка длинней", лишь бы Бледный не сунулся, а так, старик мог целый день пролежать в ожидании.
- Мясо вам хана, Кнут вас лично потрошить живыми будет. - проорал грубый голос из пилорамы.
- Ага так тебе я и ответил. - пробурчал себе пол нос старик.
Неожиданно громко клацнул капкан, и к стонам бандита с простреленным пахом, добавился крик еще одно ступившего в хорошо замаскированный механизм, а они хитро поступили. Крикун отвлекал всех от своего кореша, который выискивал засевшего в кустах стрелка, но вот судьба злодейка, он ступил в капкан.
Крикун, услышав стоны очередного товарища, покинул свое укрытие и сломя голову понесся к лесу, не забывая петлять аки заяц, что бы его было сложнее взять в прицел. Старик у спевший перезарядить арбалет встал на колено, и тщательно прицелившись, с предупреждением выстрелил, но он, даже не увидел куда ушел болт с ярко оранжевым оперением, а бандит все удалялся. Ну что поделаешь, старик никогда снайпером не был. Раздалась длинная автоматная очередь, он мгновенно забрался обратно в кусты, Конан решил не рисковать, когда стреляет Бледный, сами боги не знают, куда он попадет.
- Попал! - пронесся радостный крик его напарника.
- Не может быть! - проговорил, вскочивший Конан.
Уставившись в прицел, он увидел, у самой кромки начинающегося леса, неподвижное тело их него беглеца. Старик благоговейно, размашисто перекрестился, хоть он и не был я рым верующим, но эта дурацкая привычка, проявлялась когда его что-то сильно удивляло:
- Бледный, своего леща все равно получит, столько патронов падлюка сжег.
Старик выбрался из укрытия и подошел стоящему рядом капкану, неожиданно затихшая дичь, заставляла старика нервничать из-за неопределённого, а вдруг он сбежал? Но нет, тело лежало около капкана без намека на движение. Все-таки он переборщил с натяжением пружин, капкан прорубил все мясо на ноге и раздробил голенную кость, так что нога полностью была отделена от тела, и бандит, бородатый мужик издох от болевого шока. Капканы с заточенными зубьями опасная штука, не поторопился ли он тогда на просьбу Павла, сделать очень мощный усиленный капкан, для каких-то непонятных целей?
Обыскав тело, кроме десятка картечных патронов для обреза, и пачки с каким-то желтоватым порошком ничего интересного не нашел, вытащив из капкана ногу он закинул его на плечо. Выйдя к комплексу, он увидел, что Бледный уже вовсю суетиться над недавно избитым человеком, он уже разрезал путы на руках и оказывал первую помощь, поливая из фляги водкой раны на лице. Раненый вяло отмахивался, и пытался что-то произнести распухшими губами.
- Прекрати его мучать изверг! - проговорил старик, выхватывая флягу из рук Бледного.
- Конан, ты что творишь? - всполошился парень. - Я ему первую медицинскую помощь оказываю.
- Здесь, надо первую помощь оказывать несколькими глотками живца, а не лить в раны водяру! Давай дуй за нашими рюкзаками, нам здесь задерживаться нельзя.
Собиравшийся было что - то возразить Бледный, замер с открытым ртом, но передумал, он развернулся и бодро побежал к нашему временному схрону.
Старик достал из-за пояса флягу с живуном, и аккуратно поддерживая, голову раненому, дал ему попить, тот ка не странно не вырывался и сделал несколько глотков не пролив ни капли. Убрав флягу на место, он принялся шмонать тела убитых им бандитов. Труп, которому старик прострели голову, кроме еще нескольких патронов, и разного ненужного мусора ничем его не порадовал. Потом он подошел к бандиту с простреленным пахом, и как не странно, тот еще был жив, но без сознания, крови с него натекла целая лужа, а значит, скоро издохнет. Конан не особо страдавший от избытка моральных комплексов, уверено обыскивал карманы умирающего человека. Это наверно главарь шайки, с него, не считая автомата, старик взял два рожка патрона к нему, пистолет Макарова, и портсигар в котором были три желтых шарика. Глядя на то, как шарики были аккуратно завернуты в шелковую тряпицу, старик решил их не выкидывать, вдруг они как спораны, такие же необходимые.
- Он что, еще жив? - спросил запыхавшийся Бледный, скидывая рюкзаки на землю.
- Ага, живучий падла. - ответил Конан, и протянул напарнику все найденные патроны. - Смотри, что я нашел, теперь у тебя есть чем стрелять, снайпер.
- Конан, хватит издеваться, я же попал! - обиженно сказал Бледный, рассовывая боеприпасы по карманам.
- Вот именно, попал! Ты весь рожок в белый свет высадил, а патроны у нас на вес золота, я сильно удивлен, как ты вместо бандита меня ни угробил. О ты смотри, наш спасеныш очухался.
Оставленный ими лежать парень, видимо стал получше себя чувствовать после дозы живуна, и уже смог принять сидячее положение. И с горящим огнем ненависти, в единственном не заплывшим гематомой глазе, пытался воздвигнуть себя на ноги.
- Болезный ты мой, ты бы полежал, чутка, да живчика еще выпил, не надо так себя мучать. - проговорил старик, стараясь мягко вернуть парня в лежачее положение.
Но он ничего не слушал, нервным движением оттолкнул от себя руки старика, и со слезами текущими из глаза все-таки поднялся на ноги. И заковылял сильно припадая на правую ногу. Подойдя к лежащему без сознания телу, он неуклюже ударил его ногой в голову, удар вышел слабым, да и парень потерял равновесие и упал рядом с ним, но с упорностью достойной уважения, не смотря на боль в избитом теле, упрямо поднялся и снова пнул в голову бандита.
- Конан?
- Что? - спокойно ответил старик, с интересом наблюдая за актом жестокой мести.
- Мы не должны так поступать! - горячо заговорил Бледный. - Мы сейчас ведем себя не лучше тех тварей, и выходит, совершенно от них не отличаемся, если позволяем мучать раненого человека.
- Ты в чем-то прав? - задумчиво проговорил старик, доставая из кармана Макаров, и протягивая его Бледному. - На вот, сделай как надо.
Бледный, отшатнулся от старика с дикими глазами:
- Но я не это имел в виду!
- Извини, погорячился я с пистолетом, можешь взять мой топор! Дело сделанное своими руками, облагораживает мужчину!
- Конан может хватит! - заорал бледный , - Я о серьёзных вещах говорю!
- А что ты от меня хочешь?- заорал в ответ старик. - Что бы мы его вылечили, выходили и отпустили? Хрен! Действия пацана справедливы, и я их полностью поддерживаю. Эти ублюдки, и нас бы также пустили на запчасти, если бы мы им дали такую возможность.
Парень, осознав мизерную действенность своих ударов, сплюнул кровь и поплелся в здание, откуда его недавно вытаскивали.
-Я не говорю, что мы должны его лечить, я хочу что бы мы небыли такими жестокими как они! Или по твоему, справедливо избивать бессознательного человека? - не унимался бледный.
- Ты смотри а парень со смекалкой. - усмехнулся старик глядя как раненый но упорный парнишка, с трудом тащит белый кирпич. Доковыляв до тела, он упал на колени, и двумя руками воздел кирпич над головой, резко опустил его на череп бандита. Раздался отвратительный хруст трещащего черепа, залитого своей кровью парня, оросило кровью и мозгами его врага. Но одного удара ему показалось мало, он вновь и вновь продолжал опускать кирпич на кровавое месиво. - Справедливости здесь нет! Но ты, именно ты можешь здесь, и сейчас делать мир лучше, не какой ни будь политик, в экране телевизора единственным достоинством которого является построенная в бедном районе детская площадка, а именно ты делаешь сейчас, этот мир лучше и чище и все наплевать каким способом мы это делаем! Главное что после такого, они будут гораздо больше думать, о выбранной ими дороге.