– Что? – озадаченно переспросила Зения.
– Я понимаю, вы, вероятно, поражены. Так и должно быть. – Он сел на кровать и, прижав ладони ко лбу, запустил пальцы в волосы. – Чертовски трудно, – покачал он головой. – Не знаю, смогу ли я с этим справиться.
– Я всегда думала, что вы справитесь с чем угодно. – Зения сжала вместе руки. Даже в самые плохие дни в пустыне она никогда не слышала приглушенной нотки отчаяния в его голосе, появившейся сейчас.
– Правда? – Лорд Уинтер поднял голову и бросил на нее быстрый взгляд.
– Да.
Он некоторое время молча смотрел на нее.
– То же самое я думал о вас, Зения, цветок, который может расти где угодно. – Он усмехнулся. – Даже здесь.
– Здесь не так уж трудно. – Сидя на стуле, она поджала колени к груди и обхватила их руками. – Здесь легко.
– Да, – согласился он. – Знаете, мне кажется, произошла путаница. Вы родились здесь, чтобы стать английской леди, а я в Дар-Джуне, чтобы быть настоящим варваром, но эльфы поменяли нас местами. – Он покачал головой. – Они совершили жестокую шутку.
– Вы жалеете, что родились здесь? – Она в изумлении смотрела на лорда Уинтера. – Вам больше нравится Дар-Джун?
– Я извращенный человек.
– Вы сумасшедший, – с отвращением произнесла Зения.
– А, маленький волк, – неожиданно улыбнулся лорд Уинтер. – Иногда я вижу тебя, ты еще здесь. Еще со мной.
– Я хотела бы забыть все, что произошло там, – подавленно вымолвила она, уткнувшись в свою одежду.
– Почему? – спросил он глухим голосом, от которого у Зении внезапно сжалось горло. – Почему вы хотите все забыть?
– Вы не поймете, – ответила она, подняв голову.
– Потому что вы хотите быть леди? – Его веки медленно опустились, затем снова поднялись, и он окинул ее взглядом. – Должен сообщить вам, что если вы будете сидеть в такой неподобающей леди позе, я не отвечаю за свои поступки.
– Пожалуй, мне пора спать. – Зения быстро опустила ноги на пол и выпрямилась.
– После вас я не дотрагивался до женщины. – Арден смотрел на нее с нескрываемым голодным блеском в глазах. – И теперь я вынужден спать на этой кушетке, зная, что вы там, всего лишь за дверью. – Он встал и наподдал ногой одинокий детский кубик, который с глухим стуком ударился о комод. – Если только здесь можно употребить слово «спать».
Зения встала и, подойдя к двери, прислушалась к Элизабет. Но все оставалось тихо, и она не знала, что делать дальше. Лорд Уинтер уже отвернулся и вешал на вешалку галстук и платок.
– Полагаю, для вас все иначе, – проворчал он, стаскивая с себя сюртук. – Полагаю, прекрасные леди не лежат в постели, сгорая от желания. Всем хорошо известная истина, мой мальчик! – Думая, что Зения ушла, он расстегнул жилет и бросил его на вешалку, но промахнулся, и жилет упал на пол. – Слишком хорошо известная истина!
Зения смотрела, как он, высвободив рубашку, со слабым стоном стянул ее через голову. При свете свечи его голая загорелая спина отливала темным золотом, и, когда он двигался, глубокие тени подчеркивали игру мускулов. Но взгляд Зении мгновенно остановился на большом шраме, который начинался у нижнего ребра с правой стороны и тянулся вверх к груди. На красной неровной ране, еще как следует не зажившей, были четкие следы от прижигания в тех местах, куда прикладывали вытащенные из костра раскаленные докрасна головешки – таков принятый у бедуинов метод лечения любого ранения.
Отбросив в сторону рубашку, лорд Уинтер повернулся и, увидев Зению, застыл. К ним снова вернулась пустыня, ощутимо и реально. Зения понимала, что с ним произошло. Она знала, что лорд Уинтер не издал ни звука, когда его разрезали и ножом вытаскивали пулю, а потом поливали кипящей мелассой открытый глубокий разрез, и не кричал, когда прикладывали головешки. Он получил рану, от которой должен был бы сразу же погибнуть или, во всяком случае, умереть медленной смертью от жара и жажды.
Лорд Уинтер ничего не сказал, а нагнулся и, тяжело опершись на кушетку, тщательно разглаживал складки на простынях и одеяле. Зения смотрела на его мускулистую спину, видела, как он вытягивался и, выпрямляясь, делал маленький неуверенный шаг, чтобы сохранить равновесие. Она смутно помнила, что чувствовала, когда он сделал внутри ее Элизабет, помнила, что тогда она ощущала боль, но она хотела его, хотела, чтобы он находился так близко к ней, как только возможно.
– Если вы останетесь здесь в своем симпатичном наряде, – прокомментировал Арден, доставая из гардероба подушку и бросая ее на кровать, – то может оказаться, что вы самым интимным образом исполняете роль леди Уинтер.
Зения должна стать его женой, лорд Уинтер согласился обвенчаться, так что на самом деле не было настоящих причин затягивать дело; она знала, что скажет ее отец, и знала, что лучше всего для Элизабет.
– Я говорю совершенно серьезно, Зения. – Он выпрямился и, все так же неторопливо взмахнув ресницами, искоса взглянул на нее.
– Если хотите, можете поцеловать меня. – У нее забилось сердце, кровь прилила к лицу, и она слегка приподняла подбородок.
Ее слова, очевидно, застали Ардена врасплох, и он замер, держа руку на дверце гардероба.
– Вы, безусловно, отдаете себе отчет, – насмешливо заметил он, – что в Англии, если джентльмен целует леди, она без промедления должна выйти за него замуж.
– Что ж, – бесстрастно пожала она плечами.
– Что ж. – Едва заметная ироническая улыбка мелькнула у него на губах. – Ответ, вполне достойный леди. – Он оперся о край открытой дверцы. – Не такой прямой, как «да» или «нет».
– Вы сказали, что хотели бы поцеловать меня, и я сказала: да, можете.
– Если я поцелую вас, Зения, – медленно, с напряжением произнес он, скользя взглядом от подола ее пеньюара к талии, потом к груди и губам, – то будь я проклят, если остановлюсь на этом. И тогда придет конец затянувшемуся фарсу, завтра вы выйдете за меня замуж.
Зения стояла, едва дыша, не чувствуя собственного веса, не в силах пошевелиться и сдвинуться с места, неуверенная в том, чего она хочет. Облизнув губы, она заметила, что лорд Уинтер не сводит глаз с ее рта. Отпустив дверцу, он направился к ней, и Зения подумала, что Арден коснется ее, но он остановился перед ней. Сейчас, глядя прямо перед собой, Зения видела только жилку у основания его шеи, его подбородок и рот, и ей захотелось взглянуть вверх, чтобы встретиться с ним взглядом.
– Зения, – тихо заметил он, – завтра мы поженимся. Разрешение готово, священник явится по первому же приглашению.
Где-то в глубине у Зении существовала мысль, что нельзя терять голову и нужно быть осмотрительной, что опрометчиво забыть обо всем, но она воспринимала только магическое тепло, исходившее от стоявшего рядом с ней мужчины, и помнила только вес лежавшего на ней его тела.
– Вы не… – прошептала она, но больше ничего не добавила, боясь спросить, не разлучит ли он ее с Элизабет и не прогонит ли из дома. Она не находила сил уклониться от прикосновения его губ к своим губам.
– Зения, – шепнул Арден и, погрузив руку в ее волосы, привлек ее к себе и обнял рукой за талию. – Зения. О Боже, прошу вас.
Но в его поцелуе содержалось требование, в нем она ощутила натиск, узнала вкус Ардена и вдохнула воздух, наполненный крепким запахом алкоголя. Скользя руками вверх по обнаженной спине Ардена, Зения почувствовала под ладонью шрам и, порывисто повернув голову, прижалась щекой к его груди, изо всех сил притягивая Ардена как можно ближе к себе.
Они долго стояли молча. Прижимаясь лицом к его вздымавшейся и опускавшейся груди, Зения чувствовала, как он слабо-слабо покачивается, а его рука мягко движется во время каждого вдоха. Погладив ее по волосам, обрамлявшим лицо, он заправил их за ухо, поцеловал в макушку, в висок и в веки, а потом заставил снова поднять лицо, взяв пальцами за подбородок, и страстно поцеловал в губы. Когда его руки, скользнув под свободный пояс ее ночного пеньюара и коснувшись талии, двинулись вверх, тело Зении выгнулось и затрепетало от желания.
– Как давно, как давно мы не ласкали друг друга, – бормотал Арден, а его рот, мягкий и теплый, касался ее век, бровей и виска. – Не могу поверить, что все происходит наяву.