Если бы ему пришлось иметь дело только с Мэлколмом или с другим мужчиной, победа была бы за ним. Он оттеснил бы в сторону Мэлколма и всякого другого и сделал бы то, что ему нужно.
Но с Бетти он ничего не мог поделать. Он не поднимет на женщину руку, не сможет заставить ее уехать и не уедет сам, иначе ему никогда не получить денег. Конечно, он мог бы поискать их сам, однако он понимал, что клад находишь очень редко, и не хотел даже пробовать. Но и жить целый год под строгим надзором девушки, которая будет единственным судьей его поведения... Он будет как на испытании, и Бетти станет следить за каждым его движением.
У него перекосилось лицо при мысли, что она, наверное, заведет тетрадку, куда будет вписывать его достоинства и недостатки, ставить ему отметки.
Он долго стоял, оценивая ситуацию, и твердо решил остаться и попытаться завладеть деньгами. Нет, он не уедет сам и не выгонит Бетти. Но он не станет мягкой глиной в ее руках, из которой она будет лепить, что хочет. Он останется здесь, но будет самим собой. Клэйтоны еще проклянут тот день, когда влезли в его -дела.
Облокотившись о забор, он осматривал долину, скучную и унылую ранним неярким утром. Внезапно его внимание привлекло какое-то темное пятно у холма, примерно на расстоянии полумили. Кэлюмет подумал, что это, наверное, крадется волк, и отвернулся — его мысли вновь обратились к Бетти. Она не нравилась ему, раздражала — слишком уж резка и воинственна. Но в то же время он не мог не признать, что когда она игнорировала, дразнила и упрекала его, он чувствовал невольное волнение. Более получаса Кэлюмет стоял у забора. Он сделал и выкурил три самокрутки, мысли его возвращались в прошлое и обращались к будущему. Бетти у двери кухни целую минуту наблюдала за ним, и два раза мимо проходил старый Мэлколм, с любопытством поглядывая на него. Кэлюмет никого не замечал.
Не заметил он и зверя, на которого обратил внимание, когда тот был в полумиле. Сейчас зверь уже подкрался к забору и уставил в Кэлюмета блестевшие, налитые кровью глаза. Его серая шерсть ощетинилась, зубы оскалились. Он долго подкрадывался и теперь выжидал только удобного момента для прыжка.
Зверь притаился в углу загона, когда Мэлколм проходил мимо. Дождавшись, когда старик скрылся в доме, зверь бросился на Кэлюмета. Нападение было мгновенным и неожиданным. Кэлюмет делал затяжку, когда заметил в воздухе взметнувшееся серое тело. Он попытался достать пистолет, но зверь предугадал его намерение и вгрызся зубами в руку, прокусив ее до кости. Калюмету все же удалось достать шестизарядный револьвер и выстрелить. Зверь, зарычав, свалился к его ногам. Кэлюмет отступил назад, его лицо перекосилось от гнева и ненависти, глаза сверкали. Он слышал чей-то крик, но не обратил на него внимания. Пряча револьвер в кобуру, Кэлюмет обернулся и увидел Мэлколма, который стоял у сарая, и Бетти, выбежавшую из дома. Ее рукава были закатаны, и Кэлюмет подумал, что она, очевидно, мыла посуду, когда услышала выстрел. Но это не она кричала, он бы узнал ее голос. Чуть позже он заметил у конюшни фигурку мальчика лет двенадцати-тринадцати. У ребенка была усохшая правая нога, и он держал самодельный костыль. Мальчик смотрел на Кэлюмета с выражением негодования и ужаса на бледном, тонком лице. Кэлюмет видел, как Бетти кинулась к ребенку и обняла его.
Кэлюмет выругался и не обращал внимания на Мэлколма, который приближался к нему, дрожа от волнения.
— Это Лансон,— прошептал Мэлколм, глядя на животное.
— Что вам еще надо? — вскричал Кэлюмет.
— Это Лансон, Лансон Боба,— повторил Мэлколм. Он не выказывал нисколько страха перед Кэлюметом, его руки сжимались в кулаки. Видя, что Кэлюмет ничего не понял, он повторил: — Это собака Боба — Лансон! Боб так любил его! А вы убили его, вы — дьявол!
Железной рукой Кэлюмет зажал старику рот. Мгновение он держал так Мэлколма, а потом отбросил его, и тот упал на забор. Кэлюмет повернулся к Бетти. Она нежно гладила по голове мальчика, который стоял, глядя на собаку, и тихо всхлипывал. Бетти старалась держаться спокойно, но голос ее дрожал.
— Вы убили Лансона,— сказала она.
Кэлюмет прижал к груди руку, чтобы скрыть кровавые следы. Он не хотел показать Бетти, что ранен.
— Лансон,-— объяснила холодно Бетти,— собака Боба. Он очень любил ее. Я надеюсь, вы пе знали этого. Боб нашел щенка на дороге, очевидно, его бросили путешественники. Боб принес и выходил его. Мы никогда не замечали в нем никакой враждебности. Вы родились на Западе, вам бы надо уметь отличать собаку от волка. Вы приняли Лансона за волка?