Бетти, пристально следившей за ними, казалось, что лошадь вот-вот сбросит Кэлюмета. Никогда она еще не следила за лошадью с таким интересом и так отчаянно не желала, чтобы победил всадник. Случайно взглянув на Келтона, она увидела презрительную, насмешливую улыбку на его лице. Он явно надеялся, что лошадь сбросит Кэлюмета. А та не прекращала своих попыток, она, казалось, наоборот, все начинает сначала. Хрипя от гнева, она делала огромные прыжки или неслась, со скоростью пули метров сто, потом внезапно останавливалась и злобно била копытами. Но Кэлюмет оставался невозмутимым. Усмешка на его лице, с которой он садился в седло, превратилась в злобную гримасу, которую Бетти могла разглядеть и на расстоянии.
Бетти видела много ковбоев, которые объезжали диких лошадей, многие из них были очень самоуверенными и сильными. Быстрота, с которой они укрощали животных, и ловкие движения их были неповторимы. И она видела, что Кэлюмет — опытный наездник. Главное, он был спокоен. Он сдерживал свою злобу, он совершенно не боялся. В то же время он был неумолим и безжалостен по отношению к укрощаемому животному. И вот в какой-то момент борьбы между лошадью и человеком Бетти заметила, как изменилось выражение лица Кэлюмета. Тот, кто лучше понимал в лошадях, возможно, уже заметил бы происшедшую перемену, но Бетти знала Кэлюмега — его врожденную дикость, его упрямство, его душу. И она поняла, что лошадь ведет безнадежную борьбу и никогда не победит, если ей не поможет случайность. Когда всадник и лошадь были близко около Бетти, ей показалось, что эта случайность произошла.
Лошадь высунула язык, и пена, смешанная с кровью, появилась у нее на губах. Она была вся в мыле и, казалось, утратила ловкость, покорилась силе наездника, уступила его гневу. Она захромала, когда Кэлюмет в последний раз вонзил в нее шпоры. Глаза ее покраснели. Бетти показалось, что лошадь предчувствует свое поражение и в порыве отчаяния, рискуя всем, решилась на последнее безрассудное движение.
Бетти взглянула на Кэлюмета. Его лицо побледнело, на губах запеклась кровь, но в глазах было неизменное выражение — холодное, жестокое спокойствие и непреклонная решимость. Да, он победит. Теперь Бетти это твердо знала. Ничто, кроме смерти, не может сломить его. Такова была его натура, таков характер.. Он не умел колебаться и не признавал компромиссов. Когда они пронеслись мимо Бетти, он успел усмехнуться ей. Эта усмешка напомнила ей о его старой насмешливости по отношению к ней и презрении за то, что она взялась судить его,
.. В это время лошадь исполняла свой последний трюк. Она пронеслась примерно сто метров, резко остановилась, поднялась на дыбы и вдруг, опрокинувшись, бросилась спиной на землю. В то мгновение, когда она падала, Кэлюмет выскользнул из седла и прыгнул в сторону так, чтобы не быть раздавленным. Это ему удалось. Но при падении лошадь придавила его правую ногу своим бедром, и Кэлюмет оказался распростертым рядом с лошадью.
Бетти вскрикнула, но, казалось, никто этого не слышал — ни Келтон, пристально следивший за Кэлюметом широко раскрытыми глазами, ни Кэлюмет, который сидел на земле, пытаясь высвободить ногу. Пока он это проделывал, Бетти видела, как лошадь дважды ударила его копытом и чуть не попала по голове. Но наконец
Кэлюмет высвободил ногу и встал. Он натянул повод, который оставался у него в руках, выдернул кнут, висевший на поясе, и начал хлестать им лошадь. Лошадь стала подниматься, фыркая от злости, все еще не укрощенная. Ее задние ноги не успели выпрямиться, когда Кэлюмет уже был снова в седле. Лошадь пронзительно заржала, и в ее голосе послышалось что-то человеческое. Она отчаянно прыгнула вперед, мотая головой из стороны в сторону, в то время как Кэлюмет вонзил ей шпоры в бока. Она пробежала еще сотню метров, уже менее решительно делая скачки, затем повернулась и пошла назад, упрямо брыкаясь. Наконец она остановилась примерно в пятидесяти шагах от Бетти, постояла немного, а потом опустилась на бок на землю и лежала, вытянув шею и тяжело дыша. Кэлюмет, однако, не был расположен к отдыху и положил ей руку на голову, выжидая.
Бетти улыбнулась. Хотя лошадь и лежала так, что могла придавить Кэлюмета, Бетти знала, что он вне опасности, так как тяжелое стремя давило на ногу лошади. Бетти много раз видела, как ковбои намеренно заставляли лошадей ложиться именно так, чтобы легче было слезать и садиться в седло. Они это делали и для того, чтобы передохнуть и выругать лошадь. Но Кэлюмет молчал. Бетти подъехала поближе, чтобы взглянуть на него, но увидела в его глазах приказ не вмешиваться: он еще не закончил укрощения черной лошади.