Бетти протянула руки, чтобы задержать его. Кэлюмет обнял ее и поцеловал. Потом быстро отпустил и оказался у двери.
— Прощайте,— сказал он, выходя на крыльцо. Лицо его было бледно, а глаза такие, каких она никогда еще не видела у него.
— Мне очень жаль, что все так кончилось. Я думал, все будет по-другому. Вы почти сделали из меня человека.
Дверь закрылась, и Кэлюмет ушел. Бетти стояла неподвижно, опираясь о стол.
— О! — сказала она.— Если бы я могла задержать его только на несколько минут!
Она подошла к двери и открыла ее, вглядываясь в темноту. В лунном свете она видела его фигуру на черной лошади: он еще не успел отъехать далеко. Она следила за ним, пока он не скрылся за холмом. И затем, всхлипнув, уронила голову на руки.
Последний визит Нила Таггарта
Через некоторое время Бетти услышала, что во двор въехал всадник, и быстро вышла на крыльцо. Она знала, кто это был. Она видела его из окна своей комнаты, когда доставала деньги для Кэлюмета. Это был шериф. Он ехал мимо того оврага, в котором Таггарт устраивал засаду Кэлюмету, но прежде чем въехать во двор, останавливался в леске.
Тобан привязывал лошадь к забору, когда увидел Беттц, Поздоровавшись, он удивленно взглянул на нее.
— Чем вы так взволнованы? А где Марстон?
— Уехал,— сказала она.
Он выпрямился.
— Куда уехал?
— Он уехал насовсем,— сказала она слабым голосом,— Он слышал, что вы хотите задержать его за убийство Шарла, и решил уехать.
Тобан выругался.
— Очень умно, не так ли? Это Таггарты все напридумывали. Марстон рассказал вам, наверное. Почему вы его не удержали? Он же не убивал Шарла!
— Я знаю это,— сказала Бетти.— Он говорил мне, что не убивал, и я ему верю. Но он говорил, что вам приказано его арестовать и что вы приедете за ним. И я боялась, что вы найдете его здесь и случится неприятность.
Тобан пристально вглядывался в Бетти.
— У меня есть доказательства, что он не убивал Шарла. Но я думаю, все же хороню, что он уехал. У него ведь здесь было много неприятностей. Не правда ли?
:— Нет,— быстро ответила Бетти,— он...— Она запнулась и взглянула на шерифа широко открытыми глазами.— О! Вы ведь ничего не имеете против него, и меня вы хорошо знаете. Расскажите все, что вам известно.
— Да, он мне нравится,— сказал Тобан,— но лучше скажите, по какой дороге он поехал.
В глазах Бетти появилась надежда.
— Вы поедете за ним?.. Сначала он собирался поехать в Арроу. Он хотел убить Таггартов. О, Тобан, догоните его, пожалуйста! Я...
Тобан улыбнулся.
— Я не слепой, девочка,— сказал он.— Мне давно уже ясно, что происходит между вами. Я догоню его, не беспокойтесь об этом.
Тобан вскочил в седло и через мгновение исчез в темноте.
Бетти следила за ним, прижав руки к груди, и еще долго стояла неподвижно на крыльце, всматриваясь в темноту и надеясь, что снова увидит Тобана. И когда, наконец, заметила в лунном свете движущуюся точку, прошептала молитву и пошла в дом.
Она стояла посреди кухни, растерянно оглядывая ее. Она была подавлена чувством невозвратной потери и поняла, как много стал значить для нее Кэлюмет. Он был, возможно, жестоким, злобным человеком, но осознал свои ошибки. Его никто не воспитывал, и он вырос диким и необузданным, но, прежде чем это стало необратимо, осознал пустоту, глупость и ненужность своей жизни и решил стать другим. А Бетти чувствовала, что должна заменить ему мать, должна помочь ему перестроить себя, должна поднять его. Она села к столу, опустив голову на руки, молилась, чтобы Тобан догнал Кэлюмета, прежде чем тот достигнет Арроу, потому что она не хотела, чтобы он запятнал руки кровью.
Бетти долго так сидела за столом, но вдруг услышала какой-то звук в комнате рядом. Это Боб, слышавший, как приезжал Тобан, спустился разузнать, в чем дело. Бетти отослала его спать и поцеловала так нежно, что он удивленно посмотрел на нее. Бетти вернулась в кухню и снова села за стол. Прошло полчаса с тех пор, как уехал Тобан, когда она услышала топот копыт вдали. У нее забилось сердце, и она выбежала на крыльцо. Сначала она не могла определить, откуда приближается всадник, но тут увидела фигуру на лошади и испугалась, что Тобан возвращается один. Когда всадник подъехал ближе, она с облегчением поняла, что это был не Тобан, а совсем незнакомый человек лет тридцати. Подъехав к крыльцу, он снял шляпу.
— Меня зовут Миллер, Харви Миллер. Мы с товарищем ехали из Лазетты и были так глупы, что направили лошадей по той дороге, где сыпучие пески. Он там увяз у развилки, а я приехал за помощью. У вас есть в доме мужчины?