Мэт был все еще возбужден, огонь желания, вспыхнувший в нем, едва его губы ощутили вкус первого поцелуя, жег его, но он решил, что пора остановиться. Девушка оказалась совершенно неопытной, и, взяв ее силой сейчас, он сильно навредит себе. О нет, он ничуть не опасался гнева Стюарта Монтегю или осуждения света — после того, что Лили устроила сегодня, никому бы и в голову не пришло винить в чем-то его, Мэта Хоука. Причина заключалась в другом: девушка и так чувствует себя оскорбленной, но это все еще можно загладить, тогда как дальнейший напор оттолкнет ее окончательно, а зачем создавать себе лишние проблемы? Да и куда спешить? Она достанется ему вместе с деньгами, тогда-то он и возьмет свое. Слов нет, везение просто сказочное: богатая, да еще и красавица. Какие глаза, волосы, овал лица, кожа.., а грудь! Нет, об этом сейчас лучше не думать, не то можно наделать глупостей… Что ж, если решение принято, то пора вести невесту в дом — они и так отсутствуют слишком долго. Злые языки наверняка уже перемыли им все кости, а подавать повод к новым сплетням неразумно. Два скандала за один вечер — это чересчур!
— Я восхищаюсь вашей смелостью, мисс Монтегю, — мягко сказал он, беря девушку под локоть и выводя на усыпанную белым песком дорожку. — Но, боюсь, все это напрасно. Вы слишком красивы и богаты, чтобы остаться без мужа.
— Посмотрим, капитан Хоук, — торжествующе улыбнулась Лили: она ничуть не сомневалась в победе. — К счастью, вас, похоже, не интересует ни то, ни другое.
Если бы вы охотились за моим приданым, то не стали бы вести себя так нагло и оскорбительно.
— С каких это пор желание заняться любовью с женщиной, которая тебе нравится, стало оскорбительным? Что же касается приданого, то с моей стороны было бы величайшей глупостью отказаться от него.
— Вы… Вы… Да вы просто…. — задохнулась от возмущения Лили.
— Знаю, знаю, отвратителен! — расхохотался он.
— Вот именно! — выпалила девушка, искренне недоумевая, почему она до сих пор еще не влепила ему пощечину и не вернулась к гостям. При всей грубости и наглости в нем чувствовалось что-то притягательное, завораживающее.., что-то такое, чего она никак не могла понять.
— Возьмите меня под руку, и я отведу вас обратно в дом, — как ни в чем не бывало предложил Мэт, не обращая внимания на гневный блеск ее прекрасных янтарных глаз.
Минуту спустя они появились в дверях ярко освещенной залы, и по группам гостей прокатилась волна возмущенного шепота. Сплетни и пересуды полыхали вокруг них со скоростью лесного пожара. Провести столько времени в темном саду наедине с мужчиной! О, это уже все, что угодно, только не невинная шалость. Но куда смотрит лорд Монтегю? Как он может терпеть столь бесстыдные выходки своей распутной дочери и в какое положение ставит их?!.
Лили страшно сердилась на Мэта и все же была благодарна ему за то, что за ужином он не отходил от нее ни на шаг. Это не только помогало ей избежать сцены с отцом, но и надежно защищало от назойливого внимания тех, кто все еще не оставлял надежды урвать свою долю скандальных приключений. Но скоро, очень скоро все закончится, и наступит час возмездия. Ее утешало лишь то, что отец никогда не был с нею слишком суров.., правда, до сих пор она не давала ему повода.
Лили беспомощно заморгала, пытаясь уклониться от яркого солнечного света, бьющего прямо в ее опущенные веки. Наконец она перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку. Наверное, уже день, но так хочется спать! Лишь под утро ей удалось добраться до постели и забыться спасительным сном. Весь прошлый вечер и почти всю ночь она ни на секунду не оставалась одна, не давая отцу и Леонии ни малейшей возможности затеять разговор, который неминуемо перерос бы в публичный скандал.
Этого допустить они, разумеется, не могли, и им приходилось по-прежнему делать вид, будто ничего не случилось.
Большая мягкая подушка надежно ограждала ее от всех звуков внешнего мира, и она не услышала, как в дверь постучали. Лишь когда по комнате загрохотали тяжелые сапоги со шпорами, девушка подняла голову и с ужасом уставилась на их владельца. Это был отец, а за его спиной маячило мстительное лицо Леонии.
— Ну уж на этот раз, Лили, тебе от меня не скрыться! — провозгласил лорд Монтегю, направляясь к кровати. Он был в костюме для верховой езды, а в правой руке сжимал сложенный вдвое хлыст, которым то и дело сердито ударял по голенищу высокого сапога.
— О!.. — испуганно пролепетала девушка, приподнимаясь на локте. Одеяло скользнуло вниз, выставляя напоказ изящный изгиб спины и маленькие плотные ягодицы, обтянутые шелковой ночной сорочкой.
Но Стюарт Монтегю видел перед собой лишь глупую себялюбивую девчонку, сознательно и злонамеренно угробившую своим вызывающим поведением блестящую возможность удачно выйти замуж. Ее бесстыдный флирт с этим американским выскочкой, капитаном Хоуком, кузеном юного Кристофера Хоука, переполнил чашу терпения.
К несчастью, их любовные утехи в саду не укрылись от глаз нескольких гостей, вышедших на балкон подышать свежим воздухом. Они вернулись вне себя от возмущения и не замедлили рассказать остальным о том, что видели.
Нашлось еще несколько желающих убедиться в правдивости их слов, и вскоре весь дом гудел, как растревоженный улей.
— Итак, юная леди, не объяснишь ли ты мне свое омерзительное поведение во время бала? — срывающимся от ярости голосом осведомился лорд Монтегю. — Быть может, я отстал от жизни и этому теперь учат во французских закрытых пансионах? Где ты набралась вульгарности? Кто и когда успел так тебя развратить?
— Отец, ты не понимаешь… — Лили сделала слабую попытку оправдаться.
— Я хотел бы понять тебя, очень бы хотел, но, боюсь, никакие твои доводы не смогут изменить моего мнения.