Когда она открыла глаза, была ночь, но остров щедро заливал серебристый лунный свет. Девушка снова потрогала лоб мужа, и ее пронзил острый страх: он был холодным.
А что, если Мэт умер? Неужели она осталась одна, совсем одна на этом островке, затерянном в бескрайних просторах Атлантики?
— Ты проснулась? — раздался его спокойный голос, и у Лили сердце зашлось от радости. — У нас осталась вода?
Она протянула ему вторую скорлупу. Мэт не торопясь осушил ее и с удовольствием облизнул мокрые губы.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Лили.
— Как будто побывал в аду, — серьезно ответил он и несколько игриво добавил:
— Впрочем, я доволен.
— Чем? — удивилась она.
— О, благодаря этой ране я стал еще опытнее и мудрее.
Теперь я знаю, как заставить девушку раздеться и добровольно лечь в мою постель.
Лили вспыхнула и отвернулась.
— Нашел время шутить!
— А я и не шучу. — Его рука легла ей на живот, затем потянулась к груди… — Проклятие! — простонал Мэт и скривился от боли.
— Ты неисправим, — вздохнула она, отстраняясь. — Лежи спокойно, иначе рана снова откроется. Сейчас кровь остановилась, но, если швы разойдутся, мне опять придется браться за иголку.
— Не отодвигайся от меня, — почти робко попросил Мэт.
— Ладно, но обещай хорошо себя вести.
— А что мне еще остается? — пробурчал он.
— Давай спать, а завтра я найду какую-нибудь еду.
Лили подпрыгнула, ухватила обеими руками спелую гроздь бананов и потянула ее к себе. Девушка встала рано — голод прогнал сон. Их одежда высохла, став заскорузлой от морской соли, и она решила выстирать ее в озере, а заодно и поискать на его берегу спелых фруктов.
Как и в первый раз, озеро совершенно очаровало ее своей красотой и покоем. Поверхность воды напоминала зеркало, а аромат цветов и пение птиц наполняли воздух неизъяснимой прелестью. Искушение искупаться было слишком велико, и она поплыла, рассекая грудью прозрачную гладь, подставляя лицо ласковым лучам утреннего солнца. Ее охватило острое чувство радости — простой человеческой радости от того, что она жива, что дышит, видит, слышит… Природа встречала рассвет нового дня и, казалось, радовалась вместе с ней: птицы пели ей свои веселые песни, легкий ветерок играл в густой листве деревьев, гирлянды лиан вились по их стволам к самой воде, словно желая полюбоваться своим отражением, а сама вода нежно нашептывала что-то бессвязное, но трогательное, баюкая в мягких объятиях плывущую девушку.
Вволю поплавав. Лили вышла на берег, выстирала одежду, развесила ее сохнуть на кустах и, счастливо улыбаясь, снова бросилась в воду. Стороннему наблюдателю, окажись он в этот час рядом, вполне могло показаться, что это златовласая русалка резвится в светлых струях лесного озера.
Впрочем, такой наблюдатель был.
У самой воды, тяжело опираясь на сучковатую палку, подобранную по дороге, стоял Мэт. Его глаза неотрывно следили за Лили, и в них светилось восхищение. Он был настолько ослеплен красотой открывшейся ему картины, что даже забыл на какое-то время об острой боли, которую по-прежнему причиняла ему рана в плече. Лили плескалась в озере и казалась Мэту юной богиней, сошедшей с небес, дабы вкусить простых человеческих радостей.
Девушка заметила его, лишь когда подплыла к самому берегу и ухватилась за низко растущие ветви кустарника, собираясь выйти из воды.
— Ты так хороша, что у меня даже глаза заболели, — хотел было пошутить он, но шутки не получилось, и его слова прозвучали вполне серьезно.
— Мэт? — воскликнула Лили, отбрасывая с лица прядь мокрых волос. — Зачем ты пришел сюда? — Ее руки инстинктивно взлетели вверх, прикрывая грудь; он же в отличие от нее совсем не стеснялся своей наготы.
— Я решил искупаться. Соль и пот, конечно, красят моряка, но, к сожалению, дурно пахнут.
— Тебе следовало дождаться моего возвращения. Ведь ты мог заблудиться или упасть…
— Не упал, как видишь, а заблудиться здесь довольно трудно — тропинка действительно ведет прямо к озеру.
Ну, как водичка?
— Чудесно! — улыбнулась Лили, вышла наконец на берег и быстро накинула платье.
— Зря, — вздохнул Мэт. — Во-первых, платье намокнет, а во-вторых, мне нравится смотреть на тебя без одежды. О, тебе нечего беспокоиться, я сейчас мало на что способен.
Лили посмотрела на него с подозрением. Что-то он вдруг разоткровенничался… Уж не очередная ли это уловка?
— Ты съел бананы? — заговорила она о другом.
— Да, спасибо, они были восхитительны. Позже я научу тебя ловить рыбу.
— Плечо болит?
— Да, черт бы его побрал, — скривился Мэт. — У меня просьба, Лили. Скинь, пожалуйста, это дурацкое платье и помоги мне сойти в воду.
Он протянул руку, и девушка после некоторого колебания сделала так, как он просил. Они вместе вошли в озеро.
— Пожалуйста, потри мне спину, — кротко попросил он.
— Но чем? Ты же знаешь, мыла у нас нет.
— Воспользуйся песком.
Лили нагнулась, зачерпнула со дна полную пригоршню чистого золотистого песка и осторожно, стараясь не потревожить рану, протерла им спину и плечи Мэта, а затем на всякий случай отошла подальше, но он выглядел таким слабым и беспомощным, что она вернулась, помогла ему выйти на берег и села рядом.
— До сих пор мне все как-то не удавалось должным образом отблагодарить тебя за то, что ты спасла мне жизнь, — медленно начал он.
— Не правда, — живо откликнулась она, — ты вытащил меня из воды и привязал к плоту. Если бы не ты, меня давно бы уже рыбы съели.
— Лили, я о другом…
Он ласково обнял ее за шею, притянул к себе, и их губы встретились. Никогда еще его поцелуй не был таким долгим и нежным. У девушки закружилась голова, она почувствовала, что сознание вновь начинает заволакиваться опасным розовым туманом, и решительно отстранилась.
— Нет, Мэт, ты еще слишком слаб, да и я.., я тоже к этому еще не готова.., вот только если…
— Если.., что?