Эти шаги она узнала бы из тысячи. Дверь распахнулась, и на пороге появился Джордж.
Он был похож на безумного. Пальто намокло, с него на ковер стекала вода, ботинки грязны. Волосы взъерошены. Бледный, небритый, под глазами тени.
Она, не подумав, выпалила:
— Ты ужасно выглядишь!
— Ты тоже. — Голос его звучал хрипло. Они стояли не двигаясь.
— Я думала, ты уехал в Рай-Вейл.
— Так оно и было.
— Тогда что ты здесь делаешь?
— Я вернулся. Отменил все заказы на работу и отправил людей по домам.
Она поднялась:
— Хочешь чаю?
— Нет. Спасибо.
Она жестом предложила ему сесть на диван. Он посмотрел на него, потом перевел взгляд на Оливию:
— Я весь мокрый. Испорчу диван. Она с горечью усмехнулась:
— Следовало бы сказать, что это ничего не значит, но не могу позволить себе новую обивку.
— Именно об этом я и пришел с тобой поговорить.
— Не понимаю.
Он нахмурился, глаза его горели.
— Ты хоть подумала о своем нынешнем положении? Дом будет продан, слуги уволены и все прочее.
— Разумеется, подумала.
— И что? — Внезапно ему показалось, что он проявляет излишнюю навязчивость, и выдавил улыбку. — Извини, Айви. Но это важно.
Слезы обожгли ее глаза, когда она услышала из его уст свое прозвище. Она рассмеялась и вскинула голову:
— Если ты думаешь, что вырученные деньги оправдают женитьбу на мне, Джордж, то вынуждена тебя разочаровать. Думаю, что смогу выручить тысячи три, в лучшем случае — пять. Не больше.
Судя по его виду, ему нелегко с ней расстаться. Его сильные пальцы обхватили ее руки.
— Оливия, выслушай меня. — Голос его дрогнул от переполнявших его эмоций. — Если я останусь в городе и продолжу работать с тобой, я могу и дальше получать содержание. Это восемьсот фунтов в год. Многие пары существуют и на меньшие деньги.
Ее вновь охватило чувство нереальности происходящего. Неужели он говорит о браке? Она в замешательстве уставилась на него:
— А что будет с Рай-Вейл? На Рай-Вейл не хватит.
— Нет. Восстановление Рай-Вейл подождет. — Его глаза подернулись печалью, но голос оставался нежным. — Нашим детям придется жениться по расчету, дорогая. Потому что, клянусь небом, я не могу. Я люблю тебя.
Если, бы он не удержал ее, она бы упала. Она уставилась на него широко открытыми глазами.
— Я люблю тебя. Я был идиотом, настоящим ослом, полагая, что мне нужны твои проклятые деньги. Пошли они к черту! Мне нужна только ты!
Невероятно, но он опустился перед ней на колени.
— Прости меня, — хрипло произнес он. — Я был мелочным и слепым эгоистом. Я столько лет жил во тьме, милая моя, и когда наконец увидел солнечный свет, не заметил его. Выходи за меня замуж, Оливия. Прошу тебя. Выходи за меня, спаси меня от гибели.
— Но… но… но я не могу спасти тебя от гибели, — прошептала она. .
Он вскочил и посмотрел на нее. Так, как никогда не смотрел.
— Финансовые сложности не имеют ни малейшего значения. Что такое растраченные деньги по сравнению с растраченной жизнью? Ты можешь спасти меня от гибели. И сейчас это главное. — Он сорвал с рук перчатки, отшвырнул в сторону и взял ее лицо в ладони. — Разве ты не знаешь, дорогая моя девочка, что ты — целительный бальзам для моего израненного сердца? Я не жил, пока не встретил тебя. — Его пальцы ласкали ее лицо. — Богом тебя заклинаю, Айви, не прогоняй меня, — прошептал он. — Не обрекай меня на пустую, бессмысленную жизнь.
Она всхлипнула, обвила руками его шею, и он крепко прижал ее к себе.
— Ты любишь меня, — выдохнул он. — Спасибо тебе, Господи!
— Да, я люблю тебя. Уже целую вечность. Ох, Джордж, что же мне делать?
Джордж не сводил с нее глаз.
— Я люблю тебя слишком сильно, чтобы не выйти за тебя замуж, — простонала она, — и слишком сильно, чтобы выйти. — Она отстранилась от него и смахнула слезы. — Наш брак не позволит тебе достичь того, о чем ты мечтаешь. Я не могу этого допустить. — Она прерывисто вздохнула. — Тебе придется забыть о планах восстановления Рай-Вейл, а ведь поместье так много для тебя значит.
— Я могу там отремонтировать крышу, пусть даже мне придется это делать собственными руками. Что же до всего остального… — Он пожал плечами. — Я не могу жениться на деньгах. Все, что угодно, только не это.
— Сможешь… — начала было она, но он прижал палец к ее губам.
— Оливия, — нежно, но решительно произнес он, — я женюсь на тебе или вообще не женюсь.
Оливия наконец сдалась, испытав огромное облегчение. Радость захлестнула ее.
— Тогда, пожалуйста, женись на мне, — прошептала она. — Ох, Джордж. Женись на мне.
Их губы слились в поцелуе. Впервые они целовали друг друга, ничего не тая. Разделявшие их барьеры рухнули. Это была не игра. Это была настоящая большая любовь.
Глава 26
Калпеппер взволнованно ворвался в столовую, размахивая газетой.
— Леди Оливия, это неслыханно! — воскликнул он и осекся, удивленно вытаращив глаза.
Она улыбнулась ему:
— Доброе утро, мистер Калпеппер. Прошу вас, присаживайтесь. Кофе хотите?
Он несколько раз беззвучно открыл и закрыл рот, словно рыба, вытащенная на берег.
— Нет, — наконец сказал он. — Спасибо. Прошу прощения, миледи. Я думал, вы одна. — Тут он вспомнил о правилах приличий и сухо кивнул. — Лорд Рай вал.
— Сэр. — Лорд Райвал грациозно склонил голову, но глаза его сверкали лукавством. — Надеюсь, вы все же выпьете кофе, Калпеппер. По-моему, он вам просто необходим.