— Бежим через мост, дурак! — сказал он.— Теперь каждый за себя.
Пока я сопротивлялся, от кустов отделилась еще одна фигура и приблизилась к нам. Это была женщина, я это сразу увидел. Таггарт ее тоже заметил и должен был понять, что это женщина. Но он вытащил нож и бросился на нее. Он промахнулся, потому что я толкнул его. Он упал, а женщина — ей было лет восемнадцать-девятнадцать — схватила меня за руку и обратилась ко мне на испанском языке, который я немного знаю.
— Они убьют всех вас,— сказала она,— они следят за вами два дня. Вчера они заставили меня за вами, наблюдать. Я не хочу, чтобы они убили тебя, ты мне нравишься! Идем!
Она потащила меня через мост. Я не возражал, чтобы я ей нравился, позднее я увидел, что она очень красива. Но хотя тогда я- не различал ее лица, мне понравился ее голос. Но я не мог оставить товарищей и сказал ей об этом.
— Они все будут убиты, как воры. Если ты вернешься, тебя тоже убьют,— сказала она, все еще взволнованная. В это время я увидел, что Небраск и Тэйлор отстреливаются и пытаются прорваться к нам. Я сказал девушке, чтобы она показывала дорогу, надеясь, что они подбегут. Трое из нас — девушка, Таггарт и я — вступили на мостик. Он был легкий и непрочный, сделанный из двух тонких стволов, связанных вместе. Мы уже стояли у самого входа в пещеру и следили за Небраском и Тэйлором. Они бежали, отстреливаясь от толкетов, которые пытались достать их, стрелами. Небраск и Тэйлор подбежали к мосту и уже были у его середины, когда толкеты ухватили конец моста со стороны селенья и бросили его в нашу сторону. Я крикнул парням и вскочил, чтобы помочь им, но было слишком поздно. Мгновение мост качался, а потом рухнул. Небраск пытался схватиться за его край, но не достал и со страшным криком полетел в темноту расщелины. Тэйлор попробовал выкарабкаться со стороны деревни, но толкеты помешали ему. Они бросали в него копьями и ножами. Я стал в них стрелять через расщелину, даже попал в троих или четверых, но остальные успели столкнуть Тэйлора. И он полетел в черную яму. Когда я увидел, как он падает, внутри у меня все сжалось; это чувство никогда не покидало меня. Я просыпался ночами, представляя, как Тэйлор падает в пропасть.
В этот момент из пещеры вышел толкетский жрец. В руке у него было копье, направленное на Таггарта, чуть не падавшего от страха. Увидев в глазах жреца дикую ярость, я прицелился в него. Может быть, я бы и опоздал, но девушка сильно толкнула жреца и он упал в расщелину головой вперед.
Толкеты на той стороне видели, как падал'жрец. До этого времени они не стреляли в нас, очевидно, опасаясь за девушку. Но когда она толкнула жреца, они забросали нас стрелами. Мы были легко ранены и кинулись в пещеру, где их стрелы не могли нас достать.
Три или четыре раза толкеты пробовали навести мост, но это было невозможно без помощи с нашей стороны. Мы с Таггартом начали стрелять в них, и они отступили и стояли в нерешительности.
Мы прошли в глубь пещеры, где хранились сокровища, в тревоге, что толкеты вот-вот исправят мост. Но девушка — ее звали Эзела — успокоила нас. Она сказала, что толкеты не переберутся через расщелину без помощи с этой стороны, что, кроме жреца, которого она столкнула в яму, в пещере никого не было и что из пещеры есть тайный выход, о котором знали только она и жрец.
Мы подошли к возвышению вроде алтаря, на котором лежали драгоценности. Таггарт взял себе столько, сколько мог унести, и отошел в сторону. Эзела сказала мне, чтобы я тоже выбрал себе что хочу. Я взял золото и тут увидел изображение страшного толкетского идола примерно в двенадцать сантиметров высоты. На нем была сотня бриллиантов величиной от семи до восьми каратов, ценность их была очевидна. Я положил его в карман так, что Эзела не заметила этого, взял еще украшений — сколько мог унести.
Эзела повела нас по длинному узкому проходу, и довольно скоро мы вышли на свежий воздух. Мы стали пробираться по узкой тропинке, вьющейся по самому краю расщелины. Эзела предупредила нас, чтобы мы были очень осторожны — кругом была кромешная темнота. Я все время вспоминал Тэйлора и Небраска, и иногда мне казалось, что я сам сейчас полечу в черную дыру. Таггарт оказался еще более трусливым, чем я. Он все время поскальзывался и хватался за меня.
Прошло более часа, прежде чем мы почувствовали под ногами твердую почву. Эзела сказала, что здесь можно передохнуть. На то, что Небраск и Тэйлор остались живы, не было никакой надежды, так как глубина расщелины была более трехсот метров, а по дну ее протекала бурная река.
Таггарт возражал против того, чтобы Эзела шла с нами, но я не мог оставить ее там. Она сказала, что толкеты сожгут ее на костре за то, что она предала их. Кроме того, она нравилась мне все больше и больше. Она была очень красива, и еще я чувствовал большую благодарность за то, что она спасла мне жизнь. И я решил взять ее с собой.
Через неделю мы достигли места, где была спрятана лодка, и поплыли по Рио-Гранде к родным местам. Однажды ночью, когда мы сделали привал и я заснул, Таггарт попробовал убить меня: незадолго перед этим я показал ему идола с бриллиантами. Когда Эзела увидела, что Таггарт подкрадывается ко мне с ножом, она пронзительно закричала. Я проснулся, вскочил и схватил его за руку. Он вырвался и убежал, бросив все свои сокровища, которые принес из пещеры, за исключением тех, что остались у него в карманах. После этого я не видел его четыре года.
Мы с Эзелой достигли долины Пэкос, где я забрал тебя. .Там я купил лошадь, повозку, некоторые вещи, и мы направились в Нью-Мехико. Я не хотел оставаться в тех местах, откуда начались мои приключения. Кроме того, там нельзя было жить с индейской девушкой — белые не любят этого. Так я пришел сюда и устроился на этой земле, думая, что теперь ничто не будет беспокоить меня. Прошло четыре года, и появился Таггарт. К тому времени я продал кое-что из клада, но, повинуясь какому-то чувству, я сохранил толкетского идола. Может быть, я боялся продавать его потому, что на нем были слишком большие бриллианты.
Когда появился Таггарт, я отдал ему долю клада, которую он оставил той ночью, когда хотел убить меня. Но ему показалось мало этого:, он хотел, чтобы я продал идола и поделился с ним. Я не согласился, и он поклялся, что отнимет его у, меня.
Он поселился в пятнадцати милях отсюда, у реки. Однажды, когда я куда-то уехал, он пришел и рассказал Эзеле об идоле. С этого времени моя жизнь превратилась в ад. Считая, что я осквернил алтарь ее племени, Эзела возненавидела меня. Еще тогда, когда мы пришли сюда, я очень скоро понял, что у меня нет к ней любви, а только благодарность. Но я не мог сохранить к ней и чувства благодарности, когда она стала ежедневно травить меня. В конце концов я понял, что она и Таггарт замышляют против меня заговор. Таггарт встречался с ней и делал вид, что симпатизирует ей и жалеет. Я пробовал убить его, когда увидел их вместе, но ему удалось удрать. С тех пор он никуда не ездил один, и у меня больше не было возможности убить его. Я хотел прогнать Эзелу, но она сказала, что не уйдет, пока не получит идола. Много раз я подумывал о том, чтобы выгнать ее, но каждый раз вспоминал, что она спасла мне жизнь, и у меня не поднималась рука сделать это.
Ты знаешь, как мы жили. Моя жизнь была все время в опасности, и я становился все более подозрительным и жестоким. Таггарт и Эзела подкупили моих работников, чтобы они следили за мной,— мне пришлось их уволить. Я думал, что после смерти Эзелы Таггарт оставит меня в покое, но нет,— он все еще хотел отнять идола. Однажды он и его сын Нил устроили мне засаду. Они ранили меня в плечо. Я был в доме и защищался как мог, когда мне на помощь подоспел Мэлколм Клэйтон.' Об остальном тебе расскажет Бетти, и ты поймешь, чего можешь ждать от Таггартов.
Вот и вся история толкетского идола. Я, конечно, не горжусь участием в этом деле, но Том Таггарт не должен никогда получить идола. Запомни это! Я не хочу, чтобы он достался Таггарту! И я не хочу, чтобы и ты получил толкетского идола и деньги, пока не простишь меня. Ты должен будешь это доказать.
Я знаю, что ты вернешься домой, и я бы очень хотел повидать тебя. Но я знаю и то, что не дождусь этого. Не будь слишком строг ко мне.