Мы, конечно, можем отвернуться от одинокого старого Тома, который на этом свете никому не нужен. Но что было бы, окажись на его месте ваш отец, или брат, или сын? Вы бы позволили изгнать человека, обрекая его на верную гибель только за то, что ему не посчастливилось стать жертвой болезни? Заметьте, господин Селендайн только предполагает, не имея определенных доказательств, что его беда может распространиться на других. А если это не так? Вы готовы принять на себя ответственность за гибель невиновного?
Он сделал паузу, обвел глазами своих слушателей:
– Хранительница учит нас милосердию. И я призываю вас быть милосердными и быть разумными.
– Вы просто мальчишка, – фыркнул мэр. – Юный идеалист, и плохо знаете жизнь. Я могу избавить горожан от трудного выбора и своим указом изгнать зараженного…
– Разве законы Мидлтона не гарантируют защиту и помощь любому горожанину? – перебил его Крис.
– Гарантируют, – важно кивнул пигбой.
Мэр разгневанно запыхтел:
– Не указывайте мне, что делать, исповедник. Ваши заботы – женить и хоронить, этим и занимайтесь.
– Вы ошибаетесь, господин мэр. Хранительница возложила на меня заботу о душах горожан, и я с честью несу бремя своего предназначения.
Кристофер поднялся.
– Вы не сможете отрицать право на убежище, гарантированное любому в стенах храма. Никто не тронет Тома, пока он под защитой Хранительницы. Не рискуйте вызывать гнев богини, господин мэр. Я едва смог вернуть городу ее благословение. А теперь извините, я нужен в храме.
Итак, выбор сделан. Кристофер Уилкс удалился, понимая – он начал противостояние с самым могущественным человеком в городе.
Технологическая ярмарка в этот день так и не открылась. Разочарованный, Кристофер поплелся к храму, прихватив ужин для Тома. Он понятия не имел, как помочь бедняге и что писать загадочному Ордену, о котором упомянул целитель. Вообще-то Орденов было два, в каждом королевстве свой, и какой из них выбрать?
На ступенях часовни поджидал немолодой крепкий мужчина в кожаной куртке и широкополой шляпе, попыхивая старой изгрызенной трукой. За спиной виднелся мощный арбалет, и Крис насторожился.
– Эй, исповедник, – окликнул его гость. – Подойди, не бойся.
– Я не боюсь, – Крис разглядел серебряный значок на куртке – стрела, заключенная в круг. Это был мидлтонский рейнджер.
– Верно, что ты прячешь в часовне старика Тома? – спросил рейнджер, поглаживая седую бороду.
Крис кивнул.
– Мэр потребовал, чтобы я силой выгнал его из Мидлтона.
– Сэр, по закону об убежище… – начал было Кристофер.
– Да не бубни ты, – махнул рукой рейнджер. – Я мэру не подчиняюсь. Он сам по себе, а мы, рейнджеры – гарант порядка и закона на всех Вольных Землях. Другого рода власть. Ты, парень, молодец, что не испугался, не просел под мэра.
Тяжелая ладонь стукнула Криса по плечу, от неожиданности пастор едва устоял.
– Как тебя там? Кристиан?
– Кристофер.
– А я – Ральф Мэнли. Вот что, Крис, с Томом это не первый случай. В деревушке к югу женщина такую дрянь подхватила, как – неизвестно. Ничего выяснить не успели, с обрыва в реку спрыгнула. То ли умом повредилась, то ли перепугалась – кто знает. Тело так и не нашли. Но сам понимаешь, где два случая, там жди и третьего. Пойдем, отведешь меня к Тому, мне нужно с ним потолковать.
Ральф долго расспрашивал Тома о врагах, о том, где бывал и не обижал ли кого, даже случайно. Том припомнил только, что наступил на хвост соседской собаке и спьяну поругался с трактирщиком.
– Не густо, – вздохнул рейнджер. – Пока остановимся на географической версии.
– Это чего? – не понял старик.
– Выбрали тебя из-за расположения. Дом первой жертвы тоже стоял на окраине. И жила она одиноко, как ты. Ни семьи, ни собаки какой. Вот что, исповедник, слушай меня. Напиши командору Ордена Розы в Аурум, да не затягивай. А я попробую у растамагов и оборотней разведать, может, знают чего. А ты, Том, не вздумай за порог часовни выходить – тебя тут же вышвырнут шавки мэра.
Пришлось Кристоферу сдвинуть лавки чтобы устроить постель для Тома.
Сам он почему-то заразиться совсем не боялся. А точнее, старался про это просто не думать, что при хронической усталости и недосыпании получалось само собой. Необходимо помочь Тому, и пастор помогал. Не потому что Кристофер Уилкс – милдтонский исповедник. А потому, что он – человек.