– Я выполнила свой долг! – взорвалась я и вскочила. Дмитрий и Альберта вздрогнули, но не останавливали меня, поскольку я не предпринимала попыток ударить кого-нибудь. Пока. – Я обеспечивала ее безопасность! Я обеспечивала ее безопасность, когда никто из вас, – я сделала широкий жест по комнате, – не мог сделать этого. Я увезла ее, чтобы защитить. Сделала то, что должна была сделать. В отличие от вас.
Благодаря нашей связи я чувствовала, как Лисса пытается меня успокоить, побуждая не позволять гневу взять власть надо мной. Слишком поздно.
Кирова сердито смотрела на меня, явно в недоумении.
– Мисс Хэзевей, простите, но я не вижу логики в том, почему увезти ее из надежно охраняемого, магически защищенного места означает защитить ее. Может, вы чего-то недоговариваете?
Я прикусила губу.
– Понятно. Ну, тогда… По моему мнению, единственной причиной вашего бегства – если не считать тяги к новизне – было стремление уклониться от последствий того ужасного, деструктивного фокуса, который вы выкинули перед своим исчезновением.
– Нет, это не…
– И это лишь облегчает мне принятие решения. Как морой, принцесса должна оставаться здесь, в Академии, ради собственной безопасности, однако перед вами у нас таких обязательств нет. Вы будете исключены и высланы отсюда. Как можно быстрее.
Вся моя дерзость мгновенно испарилась.
– Я… что?
Рядом со мной встала Лисса.
– Вы не можете так поступить! Она мой страж.
– Нет, она не ваш страж. В особенности поскольку она вообще не страж. Она еще новичок.
– Но мои родители…
– Я знаю, чего хотели ваши родители, Бог да упокоит их души. Но сейчас обстоятельства изменились. Для мисс Хэзевей все кончено. Она не заслуживает того, чтобы быть стражем, и поэтому уедет.
Я смотрела на Кирову, не веря своим ушам.
– И куда вы собираетесь отослать меня? К матери в Непал? Разве она хотя бы заметила, что я исчезла? Или, может, вы отошлете меня к отцу?
Это последнее слово ударило ее, заставив сощуриться. Когда я снова заговорила, мой голос звучал так холодно, что я сама едва узнала его.
– Или, может, вы собираетесь вышвырнуть меня отсюда, чтобы я стала «кровавой шлюхой»? Только попробуйте, и к концу этого дня нас обеих тут не будет.
– Мисс Хэзевей, – прошипела она, – вы переходите границу.
– Они связаны.
Низкий, с заметным акцентом голос Дмитрия разрушил накопившееся в воздухе напряжение, и мы все повернулись к нему. Думаю, Кирова забыла о его присутствии, но я нет. Слишком мощным было это присутствие, чтобы не замечать его. Он все еще стоял у стены и в этом своем нелепом длинном плаще сильно смахивал на ковбоя. Он смотрел на меня, не на Лиссу, его темные глаза буквально пронзали меня насквозь.
– Роза знает, что чувствует Василиса. Ведь так?
Захваченная врасплох Кирова – хоть какое-то удовлетворение видеть это – переводила взгляд с нас на Дмитрия.
– Нет… Это невозможно. Такого не случалось на протяжении столетий.
– Это очевидно, – сказал он. – Начав наблюдать за ними, я сразу же заподозрил это.
Ни Лисса, ни я не отвечали, я избегала его взгляда.
– Это дар, – пробормотал из своего угла Виктор. – Редкий, удивительный дар.
– Лучшие стражи всегда имели такого рода связь, – добавил Дмитрий. – Согласно историческим хроникам.
Кирова снова разъярилась.
– Эти хроники описывают то, что происходило столетия назад, – взорвалась она. – Не думаете же вы, что мы оставим ее в Академии после всего, что она натворила?
Дмитрий пожал плечами.
– Может, она необузданная и грубоватая, но ее потенциал…
– Необузданная и грубоватая? – прервала его я. – А вы кто, в таком случае, черт побери? Помощник, привлеченный со стороны?
– Страж Беликов теперь страж принцессы, – отрезала Кирова. – Ее утвержденный страж.
– Какой-то дешевый иностранец будет защищать Лиссу?
Это было жалкое высказывание – в особенности поскольку большинство мороев и их стражи имели русское или румынское происхождение, – но в тот момент оно казалось умнее, чем было на самом деле. И если уж на то пошло, не мне так говорить. Может, я и выросла в США, но мои родители были иностранцами. Мать, тоже дампир, родом из Шотландии – рыжеволосая, с нелепым акцентом, – а отец, как мне сообщили, турок. Эта генетическая комбинация придала моей коже оттенок миндаля, а чертам лица сходство – так мне, по крайней мере, казалось – с экзотической принцессой пустынь: большие черные глаза и волосы темного коричневого цвета, казавшиеся почти черными. Я была бы не против унаследовать рыжие волосы, но мы имеем то, что имеем.