Б. Лунин
БОРЬБА ЗА ЖИЗНЬ
(Картинка далекого прошлого)
Илл. А. Тычины
Когда закончился последний урок, в класс вошел преподаватель обществоведения, Александр Михайлович.
— Ну, дети, — сказал он, — завтра мы выезжаем на экскурсию. Есть предложение поехать в станицу Ильскую Кубанской области. Там, на берегу речки Иль, ученые проводят раскопки становища — места обитания первобытного человека, который жил много тысяч лет тому назад.
Мы с радостью согласились, и на следующий день отправились в путь.
На месте раскопок старый профессор-археолог рассказал нам много интересного из истории человека, жившего здесь тысячи лет тому назад, в доисторическое время.
Вот что мы услышали.
…Больше месяца уже прошло с тех пор, как небольшое племя, состоявшее из нескольких сотен человек, поселилось на новом месте.
После долгого путешествия, по приказу вождя, остановились в долине, на берегу речки. Здесь, на северном, защищенном от ветра и солнечном склоне долины, племя обустроило свой лагерь — до тех пор, пока какие-либо причины не вынудят его перебраться на другое место.
В окрестностях нового стойбища охотники племени нашли много следов различных животных. Охотой на зверя и жило, главным образом, это племя.
И в самом деле, первые дни жизни на новом месте были днями удачи и достатка. Молодые охотники выследили и убили трех пещерных медведей; туловище каждого медведя было почти в два раза больше человека.
Кроме того, в ловушку попались несколько молодых гиен, а на четвертый день удалось убить дикого бычка. Оставались еще и запасы от прежней охоты.
Дети целыми днями развлекались, мужчины мастерили из камней оружие, женщины готовили еду, сушили мясо убитых животных. Все носили одежду из шкур животных, оставлявшую открытыми руки и ноги.
Когда начинало смеркаться, племя собиралось группами вокруг больших куч золы, на которых поблескивал по временам красный огонь, и все устраивались на ночлег.
Над костром поднимали на четырех деревянных столбах простой плетеный навес, служивший крышей.
Самые сильные мужчины, которых ставили на стражу, всю ночь ходили вокруг стоянки, крепко сжимая в руках деревянные рукоятки каменных топоров.
Свежий ветер ерошил их косматые длинные волосы, их чуткий слух внимательно улавливал каждый звук, раздававшийся в ночной тишин — шелест листьев, жужжание букашек, хохот гиены, клекот степного орла.
Но вот для племени настали черные дни. Молчание и тишина царили в становище.
Не слышно детских криков, замерли игры. Покорными группками собирались женщины и дети у костров и, сбившись в кучки, печальными глазами посматривали в даль.
В жизни племени такие неудачные для охоты дни наступали часто.
Законы природы заставляли животных нередко кочевать с места на место в поисках новых пастбищ, новых пристанищ.
В такие дни племя, как правило, питалось старыми запасами сушеного мяса, а вскоре с появлением новых стад животных и благодаря удачной охоте люди вновь возвращались к нормальной жизни, пополняли запасы.
Вот и сейчас наступило «голодное» время. Все охотники племени, молодые и старые, разошлись искать добычу. Пошли в ход старые припасы. Но никто еще не думал, что над племенем нависнет грозная и тяжелая беда. А она пришла: это был голод.
Сначала думали, что не сегодня-завтра охотники вернутся с добычей, и все пойдет по-старому. Но день проходил за днем, а охотники по-прежнему возвращались с пустыми руками.
Поспешно раздирали на части мелких животных, которые им попадались, и этим только раздражали свои желудки.
Запасы быстро иссякли. Съели последние остатки мяса, а положение все не улучшалось.
Днем и ночью бродили охотники, уходили за десятки верст, облазили все уголки.
Все было бесполезно. С грустью и надеждой смотрели дети на возвращавшихся охотников и, видя их скорбные и изможденные лица и пустые руки, заливались безутешным плачем. Женщины пытались прочесывать окрестности лагеря, ловили мелких козявок, рвали съедобную траву, но все это не приносило никакого облегчения.