Ул любил огонь и боялся его. «Пусть он никого не щадит, но зато он приносит и радость: прогоняет диких зверей, согревает в холод, делает вкусным мясо».
— Нао добудет огонь. Нао получит Гаммлу, — громко вскричал ул.
Опять послышался какой-то шорох. Три довольно крупных зверя с короткой, но сильной мордой, с торчащими усами и жесткой гривой потихоньку подкрадывались к шалашу. Это были гиены, кончавшие свою ночную охоту и больше любившие лакомиться падалью.
— Уходите, вонючие твари! — крикнул Нам, бросив в них камнем.
Гиены отличались от всех зверей своим скверным запахом. Ни один хищник не ел их мясо. Уже совсем рассвело. Густая роса лежала на траве и кустах. На востоке показалась светлая полоска. Стадо красивых легких животных, похожих на оленей, но без больших рогов, пробежало и скрылось в лесу. Это лани возвращались с водопоя.
Но вот в утреннем воздухе пронеслось могучее рычание. Послышался сильный треск, и на опушке леса вновь показался лев-великан. Зверь опять подошел к шалашу, и его страшная морда показалась в узком отверстии. Охотники задрожали. Сам вид зверя приводил их в ужас. Каково же было бы попасться ему в лапы…
Но, к счастью, лев-великан не мог пролезть в их убежище и снова отправился в лес.
Солнце уже встало и ярким светом заливало лес, поляну и реку. Улы осторожно выглянули из своего убежища. Голод давал себя чувствовать, а об охоте и думать было нечего. Лев-великан бродил неподалеку, недаром из леса доносился его грозный рев. Все трое приуныли: лес был так близко, лес, где столько добычи. Но зубы льва-великана были страшнее голода.
Вдруг на поляну вышло стадо лосей; они направились к водопою. Осторожно осмотревшись, Нао и Нам вылезли из своего каменного шалаша и стали потихоньку подкрадываться к животным. Вожаки стада уже дошли до реки и начали пить. Задние же ряды были еще далеко. Нао высторожил отставшую молодую самку лося, быстро бросился к ней и оглушил ударом палицы по голове, Вторым ударом он сшиб ее с ног. Тогда Нам взвалил лосиху на плечи, и оба охотника побежали к своему жилью. Встревоженное стадо заволновалось, вожаки повернули головы и сердито замычали. Но улы были уже далеко.
Острым краем ножа они содрали с животного шкуру, разрубили тушу на части и жадно принялись за еду. Давно не приходилось им есть такое вкусное мясо. Сытые и довольные, они стали думать, как бы поскорее выбраться из этого опасного места, как бы ускользнуть от льва-великана.
Наконец порешили проспать здесь еще одну ночь и двинуться в путь утром, если зверя не будет поблизости.
Остальная часть дня прошла спокойно, лев не показывался. Охотники не теряли времени даром. Они старались получше выделать шкуру медведя-великана, которую захватили с собой из пещеры. Краями острых каменных ножей улы сдирали остатки мяса и сглаживали кожу. Шкура была прекрасная, теплая и могла очень пригодиться в холодные ночи. Обычно в орде этим делом больше занимались женщины, мужчины же вытесывали свое оружие и доставляли добычу.
Солнце село, наступили сумерки. А о звере не было ни слуху, ни духу, даже рычания не было слышно. Охотники обрадовались: наутро можно было идти дальше. «Лев-великан, верно, ушел далеко и вряд ли вернется сюда», — решили они, не слыша больше страшного рычания.
Наступила ночь с ее обычными опасностями, а льва все не было. Улы спокойно заснули, зная, что крупные звери не могут пробраться в их логовище.
Утром, выглянув из шалаша, Нао увидел неподалеку обглоданные кости и шкуру дикого осла.
— Лев-великан не ушел, он ночью опять был здесь, — сказал он товарищам. — Скорее, мы переплывем реку, пока его нет.
Сборы были недолги. Захватив оружие и медвежью шкуру, охотники вылезли из каменного шалаша.
Они шли очень быстро, почти бежали, торопясь поскорее дойти до воды. Но вот наконец и река. Нао первый вошел в воду. У берега можно было идти вброд, но ближе к середине они попали на глубокое место и поплыли. Выйдя на берег, они помчались вперед.
Вдруг все трое насторожились. Вдалеке послышался грозный рев.
— Это лев-великан, — прошептал Нао. — Он бежит по нашим следам.
Но опасения были напрасны. Скоро рев стал удаляться, а затем и совсем затих.
Долго шли улы по лесу. Снова настала ночь: звери сопели в тишине и шуршали своими лапами. Отовсюду доносился рев, вой и визг. Охотники останавливались, нюхали воздух и опять шли все дальше и дальше.