Маленький отряд справился с первой волной нападавших, остальные же еще не перешли речку. Дэйн обернулся, чтобы посмотреть, каких успехов достигли дамы. Трупы охотников у воды и в воде валялись там, где их встретили смертоносные камни, выпущенные из пращи Даллит и тяжелая дубина Аратака. Райэнна стояла, опираясь на копье, древко которого она уткнула в валун. Два растекавшихся бесформенных тела лежали поодаль.
«А крови нет. Она, наверное, испаряется сразу же, как прольется… Дэйн стоял, приходя в себя и готовясь к новой атаке. — Рано или поздно она состоится, — подумал он. — Охотники должны теперь убить нас. Они просто не могут позволить нам уцелеть, потому что в противном случае весь мир узнает о том, как в действительности выглядят эти твари.
Скоро сядет солнце. Хотя разве теперь это остановит их? Они же наверняка бросили против нас все свои силы».
Дэйн заметил, что кроме копии Аратака и его самого среди охотников имелись и псевдо-Райэнна и псевдо-Даллит. Последняя держала в руке пращу, что испугало Дэйна более всего.
«Есть насекомые, которые меняют форму и окраску, принимая вид своих врагов, чтобы ввести последних в заблуждение… — Если бы Марш встретился в бою не с „самураем“, а с копией кого-нибудь из своих друзей, он бы заколебался. Нужна огромная решимость, чтобы прикончить такого противника. Землянин попытался представить, как отсечет он прекрасную головку „Даллит“ или проткнет мечом упругое тело „Райэнны“ — тело, которое он так любил обнимать… Даже убеждая себя в том, что это всего лишь охотники, враги, Марш почувствовал, как нарастает в нем страх: его нервы могли не выдержать такого испытания! — Я не эмопат, как я могу определить, кто передо мной, охотник или друг?..»
Даллит, должно быть, почувствовала его ужас. Землянин услышал свист пращи, и, спев свою песню в вечернем воздухе, камень угодил в лицо псевдо-Райэнне, которая рухнула на землю, заливая ее кровью. Копия Даллит пустила в ход свою пращу. Выпущенный ею снаряд не попал в цель, трудно даже было сказать, в кого именно метился охотник, хотя Дэйну и показалось, что в него. Ответный выстрел угодил «Даллит» в висок, и Марш закрыл глаза, чтобы не видеть, как она упадет.
Дэйн поспешил открыть их, понимая, что сражение еще далеко не закончено. И точно, охотники двинулись через поток, поднимая тучу брызг. Один из человекоподобных (вернее, одна тварь более походила на женщину с кирпично-красной кожей и длинными иссиня-черными волосами) выбрался на берег, но острие копья Райэнны пронзило туловище охотника, из раны хлынула кровь, и существо упало. Не успел один из псевдомехаров выйти из воды, как дубина Аратака размозжила ему череп. Дэйн ждал, держа меч наготове, но остальные охотники не решались приблизиться. Огромный, похожий на медведя предводитель издал пронзительный вопль, который стал уже привычным для Дэйна, и твари отступили, сгрудившись на середине реки. Камень Даллит проломил череп одного из существ, и они отошли еще дальше.
Дэйн с удивлением посмотрел на командира охотников: «Почему он не дает приказа наступать? Не понимает, что ли? Им надо только напасть всем вместе, и берега нам не удержать!»
Стрела, пролетев над рекой, воткнулась в землю, затем последовала вторая, и тоже не попала в цель. Дэйн высмотрел среди охотников лучника, которым оказалось длинное существо с серой кожей и хвостом, как у обезьяны. Оружие оно держало двумя лапами, а с помощью хвоста вкладывало в лук стрелы.
«А вот и лучник объявился! Однако стрелок он никудышный, — подумал Дэйн. — Наверное, эти ребята не слишком утруждали себя тренировками с такими видами оружия или просто псевдоконечности не желают работать должным образом? Может быть, у охотников пропадает кураж, когда они не чувствуют, как лезвие входит в тело жертвы?»
Камень, посланный пращей Даллит, взметнул фонтанчик грязи на противоположном берегу, второй тоже пролетел мимо цели, не поразив ни лучника, ни стоявшего рядом с ним охотника.
«Что случилось? Она обычно стреляет метко… — Дэйн быстро повернулся. Лицо у Даллит было белее мела, глаза наполнились слезами, из прокушенной губы капала кровь, руки тряслись… — О Боже! Я знал, что так и случится. Она не выдержала напряжения. Ей пришлось убить тварь с ее собственным лицом, это-то и переполнило чашу терпения… — Дэйн устремился к девушке, чтобы, стоя рядом с ней, утешить, успокоить ее, но внезапно увидел ниже по течению реки слева какое-то движение. Приближался еще один отряд охотников! — Так вот чего они дожидались…»
Марш быстро вернулся к Райэнне.
— Отступай к скале, — приказал он. — Аратак, если можешь, продержись немного на берегу, а потом присоединяйся к ним. Даллит, похоже, вышла из строя… — С радостью и воодушевлением, которых он в тот момент отнюдь не испытывал, Марш закричал: — Даллит! Прибереги свои камни для «паука»! Мы возьмем на себя остальных!
В этот момент командир охотников издал еще один протяжный вопль, и твари двинулись в атаку. Оставив их на Аратака, Дэйн бросился на охотников, пробиравшихся по тропе вдоль ручья.
«Если я потрачу на них лишнюю минуту, нам отрежут путь к утесу и… к Даллит. О Боже, Даллит! Бедная, вконец измученная девочка…»
Первыми Дэйн встретил двоих псевдомехаров. Он увернулся от последовавших один за другим нескольких выпадов и ударом «до» разрубил тело первой твари. Падая, труп охотника помешал второму сделать выпад. Воспользовавшись секундным замешательством псевдомехара, Марш раскроил ему череп.
Даже зная с абсолютной уверенностью, что ему и его товарищам предстоит умереть, что силы противника огромны и его маленький отряд обречен, Дэйн чувствовал необычайный подъем, какую-то безумную бесшабашность: «Неужели это и есть упоение битвой, о котором говорится в сагах викингов?»
Потом он увидел еще одного «паука», вращавшего копье, лезвие которого блистало в лучах заходившего солнца. «Паук» казался огромным рядом с окружавшими его псевдолюдьми, бежавшими с длинными копьями наперевес.
Когда вся эта группа достигла конца узкой тропинки, Дэйн, не видя иного выхода, очертя голову бросился в отчаянную атаку. Позади раздавались всплески воды и чавкающие звуки — это Аратак крушил головы врагов своей дубиной. Не зная, как долго человеку-ящерице удастся продержаться на берегу, Марш понимал, что ему самому следовало бы отступить к скале, где он и Райэнна могли бы прикрывать друг друга, но сначала землянину хотелось уничтожить как можно больше врагов… Боже, какое удовольствие он испытывал, когда нападал, а не оборонялся! Он должен убить каждого, кто приблизится к нему на длину самурайского меча.
Пусть охотники потрясутся от страха, прежде чем его голова украсит жилище одного из них! Он отправит стольких из них к их распрекрасным предкам, что цены на землян многократно возрастут. Когда голову Дэйна подвесят по соседству с головой безвестного самурая, Марш расскажет воину, что его меч вдоволь напился крови врагов. Нет, не будет Дэйну стыдно перед японцем!
Отбив мечом выпад первого копейщика, не ожидавшего столь яростного нападения, Дэйн, оказавшись сбоку от него, изо всех сил обрушил на шею охотника свой клинок, и не успел упасть на землю первый труп, как Марш уже раскроил голову второй твари и оказался лицом к лицу с «пауком», который отбил удар меча щитом. Сверкнуло разящее лезвие копья…
Время исчезло или, точнее, перестало существовать, распавшись на части. Дэйн бросился на землю и покатился по ней. Копье «паука» дважды высекло из камней снопы искр и только чудом не ранило землянина, пройдя в дюйме от него. Марш видел все как в замедленной съемке: вот копейщики, твари в образе людей, стараются достать его жалами своего оружия, вот он переворачивается через голову, вот отражает мечом удары длинных копий и с удивлением понимает, что еще жив и даже не ранен. Но удивляться Маршу некогда, и клинок самурая рубит тело очередного охотника…