Я замешкалась, боясь.
— Доверься мне, — сказал он, его американский акцент успокаивали. — Твоя жизнь с моей, как всегда.
Я растерялась от его слов, но поняла, что выбора не было, и сжала его ладонь…
7
Я смотрела, будто сверху, как высший жрец склонился над моим неподвижным телом, растянутым на жертвенном алтаре. Его церемониальный нефритовый нож был высоко поднят, он ждал, пока угасающие лучи солнца пропадут с неба. Но он не успел вонзить нож мне в грудь, один из помощников в маске рядом со мной вытащил из своего одеяния обсидиановый клинок и вонзил его в сердце самого высшего жреца.
Мой транс тут же пропал, душа вернулась в тело, и я резко вдохнула. Горький запах дыма попал в ноздри, и рев вулкана снова ударил по моим ушам. Страх и паника впились в меня, и я отдернулась, когда мужчина в маске протянул ко мне руку.
— Доверься мне, — попросил он. — Твоя жизнь с моей, как всегда.
Я замешкалась, растерянная и испуганная. Хоть транс прошел, я все еще опасалась этого загадочного спасителя. Его голос был приглушен маской, но он говорил на языке народа омитл, моего клана.
— ПРЕДАТЕЛЬ! — взвыл высший жрец, рухнув у статуи головы. Он впился в черный клинок в его груди, его лицо в красной краске исказилось не от боли, а от ярости.
Самозванец в маске посмотрел в глаза жуткого жреца.
— Я никогда и не был твоим последователем, Танас.
Это использование истинного имени его души вызвало узнавание в черных глазах высшего жреца.
— ТЫ! — прорычал он. — Я думал, что изгнал тебя навеки!
— Нет, не навеки, — ответил мой спаситель. Он ударил ногой по одному из помощников в маске, все еще удерживающего меня, и мужчина слетел с каменных ступеней пирамиды. Он сорвал свою маску ягуара и снова протянул ко мне руку. — Зиания, это я! — сказал он.
Мои глаза расширились, я тут же узнала его красивое темное лицо с черными завитками племенных татуировок.
— Некалли! — охнула я. Я высвободила ноги из хватки еще двоих врагов и обняла юного воина, который был моим другом, сколько я себя помнила.
Вокруг нас царил хаос. Могучий вулкан ревел огнем и лавой, пылающие шары магмы вылетали в черное адское небо. На площади внизу племя тлетл было в ужасе и гневе одновременно. Они боялись гнева их бога огня, но и злились, что самозванец мог нарушить жертву. Злая толпа быстро собралась и уже поднималась по пирамиде.
Некалли тревожно искал для нас способ сбежать, но Танас, обмякший у статуи, не спешил умирать. Дух ягуара-оборотня придал ему сил, и он вырвал обсидиановый клинок из сердца. Черная кровь потекла из раны. Он медленно поднялся на ноги и закричал:
— УБЕЙТЕ ПРЕДАТЕЛЯ!
Двое мускулистых стражей вытащили мечи — деревянные основы с осколками обсидиана, но Некалли схватил один из факелов, горящих вокруг статуи бога, и отгонял их огнем. Он отбивался, но один из зловещих помощников с вытянутым черепом схватил меня сзади, другой забрал с пола храма нефритовый нож и с огромными от праведного гнева глазами поднял нож над моей грудью.
— Я завершу ритуал за вас, наставник! — закричал он и продолжил странное заклинание. — Рура, ркумаа, раар ард рурд…
Я боролась, кричала и плевалась, как дикая кошка. Он не успел закончить заклинание и вонзить клинок в меня, кусок раскаленного камня упал с неба и попал по его голове, пробил дыру в его деформированном черепе. Мужчина завизжал, извиваясь у моих ног, запах горящих волос наполнил мои ноздри. Оставшийся помощник жреца, потрясенный из-за судьбы товарища, ослабил на миг хватку на мне, и я успела откинуть голову и попасть по его носу. А потом я повернулась и оттолкнула его изо всех сил. Он пошатнулся на краю ямы с лавой, а потом покатился туда с высоким визгом.
— Это за Мецтли! — закричала я, вспомнив судьбу своего юного друга, бурлящая лава оборвала крик помощника жреца.