— Да, но есть способы обойти это, — яростно сказал Феникс. Он недовольно покачал головой. — Но Воплощенные могли просто оставить Дозорного у дома твоей подруги. Ли поехал посреди ночи, и это вызвало тревогу. Им оставалось только последовать за ним. Теперь за нами снова следуют Охотники!
Он, кипя, подошел к окну. Он вглядывался в тусклый свет рассвета. Я смогла отыскать немного смелости и холодно заявила:
— Ты убил меня.
Феникс напрягся. Он медленно повернулся ко мне, хмурясь, ведя себя растерянно.
— О чем ты говоришь? — сказал он.
Хмурясь, я вонзила в его грудь палец.
— Когда ты был рабом в Древнем Риме, а я была девочкой, лет восьми, ты сказал мне, что ты был моим Защитником. Я доверила тебе свою жизнь… а ты столкнул меня в пропасть!
Лицо Феникса вытянулось, он сглотнул. Словно он сдулся, он подошел и рухнул за стол, сжал голову руками. Он пару долгих секунд молчал, а потом пробубнил:
— Я надеялся, что ты не увидишь этот Проблеск.
— Так это правда, — ярость пылала как огонь. — Ты убил меня, — во мне что-то сломалось, и я не знала, было это доверие к нему, глубокая связь наших душ… или мое сердце.
Феникс поднял взгляд, его глаза были красными и со слезами.
— Поверь мне, Дженна, — взмолился он, — тот миг не дает мне покоя с тех пор.
— А теперь и мне, — парировала я.
— Убийство тебя идет против всего во мне! — заявил он и потянулся к моей руке над столом.
Я отпрянула, и по уязвленному выражению на его лице, мой отказ ранил его.
— Дженна, я защищаю твою душу, — сказал он. — Защищаю твою сущность, которая несет Свет Человечества.
— Тогда зачем убивать меня? — спросила я.
Феникс опустил голову, стыдясь, и тяжко вздохнул.
— У меня не было выбора, — сказал он. — Только так я мог тогда спасти твою жизнь, не дать Танасу исполнить ритуал и уничтожить твою душу навеки. Пришлось убить тебя самому, пока он не сделал этого.
— Тогда почему тебе не убить меня сейчас? — я не смогла скрыть презрение в голосе. — Скрыть меня снова в смерти.
— Потому что это плохая карма, — объяснил он. — Жестокая или неправильная смерть оставляет не только физический след в следующих жизнях, но и ранит душу, ослабляет Свет… и связь между нами. Ты должна поверить мне, когда я говорю, что убийство тебя было последним шансом. Это не только сыграло Танасу на руку, но и боль и стыд в моей душе неизмеримые.
Феникс поднял голову, посмотрел на меня до боли искренне, и моя ярость дрогнула. Я вспомнила сотню солдат-римлян, окруживших нас у края пропасти, нашу безнадежную ситуацию из-за стены щитов и копий. Я помнила ухмылку на лице центуриона, Танас понял, что поймал нас… и боль в глазах Кустоса, когда он принял ужасное решение…
Феникс поймал мой смягчившийся взгляд. Голубой блеск в его глазах разбивался на грани из-за пленки слез.
— Дженна, я сделаю все, чтобы спасти твою душу. Я погибал ради тебя снова и снова, буду делать это вечно, если так ты будешь жить.
Он снова протянул руку над столом. В этот раз я не отдернулась. Но все еще не взяла его за руку. Мое доверие было разбито, и нужны были не только слова, чтобы восстановить связь между нами. Но его верность к защите меня своей жизнью была убедительной. И если его глаза были окнами души, то я видела, как отчаянно Феникс хотел восстановить нашу связь.
Несмотря на мои сомнения, я ощущала, как мое сопротивление дрогнуло. В тот миг гравий снаружи громко захрустел.
35
Феникс вскочил на ноги и подбежал к окну. Он выглянул между шторами и шепнул:
— Там машина!
Адреналин заставил мое сердце биться быстрее.
— Охотники? — спросила я.
— Не знаю, — ответил он, подбежал к столу и схватил свой рюкзак. — Кто бы это ни был, нам нужно идти.
Я прошла за ним к входной двери.
— Почему мы не слышали, как они подъехали?
— Это электрическая машина, вот почему! — буркнул он. — Готова бежать?
Я кивнула, готовя себя к очередному дикому побегу. Феникс открыл дверь, и мы столкнулись с женщиной в бежевом пиджаке и синих штанах в полоску.
— Что вы такие? — спросила она, ее глаза расширились в тревоге.