Чертов туман не уходил, а наоборот, казалось, с каждым нашим шагом становился все гуще и гуще. По каменистому, заросшему лозой, берегу мы подошли к покрытой мхом первой опоре моста. Ничего необычного, только вода реки казалась непроглядно–черной и начинала бурлить всего в нескольких метрах от берега. Омут рядом с берегом? Что ж, видел я такое давным–давно. Но в тумане это зрелище захватывает вдвойне…
С трудом поднявшись наверх по расколотым плитам, между кустов лозы и странным образом закрученных деревьев, напоминавших ивы, мы ощутили под ногами твердь древней дороги. Мы шли цепью: Алекс и Мих впереди, я и Татьяна – последними. Все вокруг казалось неестественным и пугающим. Я ощущал мелкую дрожь под ногами – чудилось, будто мост дышал и шевелился, словно живой… Массивные конструкции уходили высоко вверх, и казалось, что они колышутся и раздваиваются. От всего этого по телу пробегала легкая дрожь.
Внезапно Алекс скомандовал остановиться. Впереди слышались медленные шаркающие шаги. Спустя мгновение ветер донес страдальческий шепот с единственно различимым словом «Назад»! Через пару секунд мы различили медленно бредущий силуэт человека… Еще мгновение – и волосы встали дыбом не только у меня, но и у всех остальных. Перед нами был пропавший охотник. Точнее его тело, ведь нельзя выжить с такими ранами… Без глаз, с огромной рваной раной на шее и словно взорванной изнутри грудной клеткой. Пустые глазницы, кровь, торчащие ребра… Кажется, кого‑то из нас стошнило.
— Не спускайте друг с друга глаз. Назад! – Алекс говорил тихо и ровно, и слова его почему‑то проникали в самую душу, откуда уже готов был вырваться крик. – Не оборачиваться! – В этот момент тело упало и забилось в конвульсиях.
— Быстро! Быстро! – Я не узнал голоса Алекса. Возможно, командовал уже Миша?
Туман рассеялся практически сразу же, как только последний из нас сошел с ведущей к мосту дороги на землю.
— Что это было? – Бронислав спросил о том, о чем думал каждый.
— Не знаю, черт побери, – Алекс пытался отдышаться. – Не знаю… Но, точно, что‑то нездоровое.
Чуть позже, примерно через час, мы снова двинулись через мост, уже залитый ярким солнечным светом. На месте, где недавно упало изуродованное тело охотника, зеленело пятно травы… Впрочем… Впрочем тут было много таких пятен… Очень много… Еще я заметил, что омут пропал: когда мы заходили на мост во второй раз, вода не бурлила. Точно чертовщина… Видимо, мост–призрак принял жертву, и мы смогли перейти на другую сторону. Если суждено будет вернуться, надо будет идти вброд.
Передвигались быстро, в боевом порядке… Нервы были натянуты до предела… Теперь я, Миша и проводники шли впереди, а Алекс, Татьяна и монахи замыкали. Бронислав и Ильюша держали правый фланг, охотники левый.
Неделя бешеного, изнуряющего своей бесконечной напряженностью марш–броска сквозь густую поросль и бурьян нехоженого леса, короткие остановки на недолгий тревожный сон, и впереди среди деревьев забрезжил просвет. Но рано было расслабляться: мы вышли на поле, усыпанное человеческими костями. Ни остатков одежды, ничего такого, что могло бы хоть как‑то приоткрыть нам историю останков. Лишь кости – белые, желтые, коричневатые, зеленые ото мха и сырости, с серым налетом пыли, потемневшие, с остатками плоти и просто обглоданные. Большие, маленькие, целые, переломанные, – короче, косточки, которые могли бы удовлетворить любого, даже самого утонченного и изысканного ценителя оных. Не удивлюсь, если кто‑то из ребят скажет, что где‑то тут видел кости с вишенкой – этакая дурацкая аналогия с фильмом – «От заката до рассвета».
— Вот дерьмо! – вырвалось у меня, а Мих и вовсе грязно выругался.
— Куда ты ведешь нас, Сусанин–герой? – Алекс вопросительно смотрел на наших в недоумении переглядывавшихся проводников. – Я‑то уж точно здесь впервой. Куда двигаем дальше, бойцы? Или, может, тут подождем тех, кто это сотворил?
Ждать не стали. Обошли поле по периметру и, найдя узкую тропу, ведущую вглубь леса, решили двигаться вдоль нее. Что ж, выбор оказался верным. Вскоре мы вышли к старинному заброшенному городу.
Проводники и охотники разделились и пропали на много часов, Вернулись они, когда мы уже потеряли надежду снова увидеть их живыми. Они принесли вести о том, что город не полностью заброшен и в нем есть люди. Странные люди…
Поздняя ночь. Я сижу в секрете и, борясь со сном и холодом, наблюдаю за огромной круглой луной, чей серебряный свет освещает низкие темно–серые развалины неизвестного мне города, к которым мы вышли днем. От регулярного недосыпания ужасно болит голова… Каждый удар сердца отдает уколом в висках, и от этого мысли путаются и тяжелеют… Где‑то рядом, в нескольких метрах, притаился Мих…