— Ты че, думаешь, самый крутой, да? — неожиданно оскалился Гвоздь. Очень нехорошая вышла у него улыбочка, — Ну, мы с тобой ещё поговорим об этом, салага. Я на тебя ещё посмотрю. Потом… После рейда…
— О-о-отставить! — грянул за спиной знакомый голос.
Ухо!
Гвоздь мгновенно перестал улыбаться. Борис опустил автомат.
Сержант стоял неподалёку и смотрел хмуро. Тяжёлый взгляд скользил по хэдхантерам и полуголой избитой девчонке. На шее Уха висел калаш. Руки сержанта лежали на автомате. Автомат был направлен на Бориса и Гвоздя.
— Что за разборки? Кто боевыми стрелял? Почему в дикой три отметины от шприц-ампул? Кто её избил? Кто раздел? Кто шприцы выдрал? Гвоздь?
— Эта тварь меня чуть не замочила, на хрен! — Гвоздь наконец отлип от камня. Он говорил громко, взволнованно, брызжа слюной, — Прикинулась парализованной, сучка, вырвала автомат. Чуть башку не прострелила. Ну, я её и того… Поучить немного хотел, короче. А этот вот влез…
Гвоздь бросил неприязненный взгляд в сторону Бориса.
— И правильно сделал, что влез, — пробурчал Ухо, — Не хрен товар портить! Приказ забыл?
— Да она ж, сука…
— Что сука — не спорю, — перебил сержант, — Всё остальное — не твоя забота, Гвоздь. Ты своими баллами за порченный товар не расплатишься.
Гвоздь умолк и смотрел исподлобья.
Сержант склонился над дикой.
— Нормалёк, — оценивающе прикинул он, — Молодая. Здоровая вроде. Правда, покоцанная чего-то…
Ухо поморщился.
— Шрамы эти на сиське и на шее всё портят… И руки в пятнах каких-то. Ну да ладно. Всё равно за такую девчонку кучу бабла отвалят.
Он снова повернулся к Гвоздю:
— Так, говоришь, дикая у тебя автомат выхватила.
— Ага, — оживился и закивал Гвоздь, — выхватила, а потом…
— Значит, её подстрелил не ты, — перебил его Ухо.
Гвоздь прикусил язык, злобно засопел.
Ухо перевёл взгляд на Бориса.
— Ты девочку завалил?
— Ну я, — без особого энтузиазма ответил Борис.
— Выходит, твой первый трес, салага? Треска, вернее.
— Выходит, так, — Борис пожал плечами.
— Ну что ж. С зачином тебя, Берест. Хорошая добыча. За такую девку тебе аж целых два трес-балла полагается. Только я их аннулирую. Штраф за внутри-групповые разборки. Гвоздь, с тебя тоже — минус два трес-балла.
— Да ты че, Ухо! — возмутился было долговязый хэд.
— Молчать! — рыкнул сержант.
— Есть минус два балла, — сник Гвоздь.
— Вот так-то! Чтоб никому обидно не было. А теперь взяли её вдвоём — и потащили из камней. Сейчас тресовозка подъедет.
— Так, а это… — снова вскинулся Гвоздь. — А охота как же, а?
— Баста! Кончилась на сегодня охота, — ответил Ухо, — Переловили уже всех.
И добавил с досадой:
— Без нас переловили.
Глава 7
Операция прошла относительно успешно. Потерь не было. Тяжелораненых — тоже. Лёгкие ожоги в счёт не шли. Мазь, повязка — и через пару дней всё затянется.
Машину, попавшую под бутылки с горючей смесью, тоже удалось спасти. Пенные огнетушители вовремя сбили пламя. Вот только запах гари из БТР теперь выветрится не скоро.
Что же касается диких. Трёх человек — старика и пару старух — попросту задавили: неликвидный товар охотников не интересовал. Ещё одного — залёгшего в траве и пальнувшего из ружья по командирскому броневику — пришлось пристрелить. В смысле — боевыми. Насмерть. Ещё одному дикому чудом удалось уйти через заросшие камышом заболоченные овраги.
Всего в руки хэдхантеров попало девять человек.
Девять голов.
Невелика добыча, конечно, но…
— Ничего, — успокоил подчинённых Стольник, — Курочка — она по зёрнышку клюёт.
Взводный, правда, отправил в свободный поиск машину разведчиков. Следовало хорошенько порыскать по округе: была велика вероятность того, что захваченная группа являлась лишь частью более многочисленного отряда диких.
Борис вместе с другими новобранцами загружал парализованных диких в тресовозку. Странная это была работа — таскать людей, как брёвна. Живых — как мёртвых.
Мужчины, женщины… Здоровые, подходящего возраста. Ликвидные, одним словом. На трес-рынке таких с руками отрывают. Но самым ценным экземпляром была, вне всякого сомнения, чернявая поджигательница. За неё можно было смело просить двойную, а то и тройную цену. На молодых тёлок всегда повышенный спрос.
Чернявой неожиданно заинтересовался Стольник. Взводный, наблюдавший за погрузкой добычи, кивнул на полуголую дикарку: