Эта символическая фигурка Великой Матери, поставленная перед входом, означала, что дом закрыт. Только находясь под угрозой смерти, чужой человек мог осмелиться нарушить этот запрет, сознавая, к чему может привести подобный проступок. Конечно, бывали случаи крайней необходимости: например, если странник нуждался в укрытии, потому что был ранен или застигнут в пути метелью, — но даже тогда, войдя в пустой дом, он должен был немедленно провести особый ритуал, чтобы умиротворить возможный гнев мстительного покровителя жилища. Кроме того, этот человек, его семья или стоянка должны были как можно быстрее заплатить за это вторжение, принеся богатые дары членам очага Мамонта, и успокоить Дух Великой Матери страстными мольбами и покаянием, обещая в будущем совершить множество благих дел и принести ценные пожертвования. Ритуал, проведенный Мамутом, охранял дом надежнее любого запора.
Когда Мамут закончил общаться с духами, Неззи закинула на спину дорожную корзину, а ее плетеную ручку опустила на лоб, затем подняла Ридага и усадила его на свой объемистый бок, чтобы донести до ровной степной дороги. Послав Руги, Тузи и Бринана вперед, жена вождя тоже начала подниматься по склону. За ними потянулись все остальные, и вскоре жители стоянки начали свой трудовой день, приступив к сбору семян и зерен на обширных лугах и полях, засеянных для них самой Великой Земной Матерью. Собирательская деятельность считалась не менее важной, чем охотничья; оба эти занятия обеспечивали стоянку необходимыми продуктами питания. К тому же в такой работе обычно принимало участие много народа, и никто не считал ее скучной и трудной, поскольку все могли переговариваться или петь песни.
Уинни с легкостью преодолела первую мелкую речку, но когда впереди показался следующий, более глубокий проток, Эйла замедлила ход лошади.
— Нужно искать переправу здесь? — спросила Эйла.
— По-моему, нет, — сказала Лэти, сверяясь с отметками, сделанными на куске бивня. — Точно не здесь. Вот смотри, эта линия обозначает ту речушку, через которую мы уже переправились. Теперь мы должны пересечь эту реку, а затем идти вдоль другого берега вверх по течению до очередного разветвления.
— Похоже, в этом месте не слишком глубоко. Может быть, пора переправиться?
Лэти окинула взглядом ленту реки:
— Чуть выше по течению есть место получше. Там нам придется только снять обувь и закатать штаны.
Они проехали еще немного вперед, но когда достигли желанной переправы, где широкий мелкий поток, пенясь, огибал выступающие из воды камни, Эйла не стала останавливать лошадь. Она повернула Уинни к реке и позволила ей самой выбрать удобный путь на другую сторону. Выйдя на противоположный берег, кобыла сразу понеслась резвым галопом, и на лице Лэти вновь появилась восторженная улыбка.
— Мы даже не замочили ног! — сказала она. — На меня попало всего несколько капель.
Доехав до следующей речной развилки, они повернули на восток; Эйла сбавила скорость, чтобы дать Уинни отдохнуть, однако медленный шаг лошади был гораздо быстрее походки человека, не говоря уже о беге, поэтому они продвигались вперед довольно быстро. Вскоре местность заметно изменилась, на пути стали попадаться овраги, а потом дорога постепенно начала подниматься в гору. Остановив лошадь, Эйла махнула рукой в сторону текущего поодаль притока, тот сливался с рекой, вдоль которой они ехали, образуя широкую развилку. Лэти очень удивилась, не ожидая так скоро увидеть этот приток, но Эйла давно заметила ускорение течения и предвидела это слияние. Высокие гранитные скалы были уже отлично видны; два скалистых склона находились чуть в стороне, выше по течению, а на другом берегу речного потока высилась стена третьей изломанной крутой скалы.
Продолжая двигаться вдоль берега, они заметили, что вскоре река повернула к скалам, а когда подъехали поближе, то обнаружили, что верховья этой пока еще довольно широкой речной долины обрамлены скалистыми берегами. Уинни послушно шла в том же направлении мимо гранитных склонов, и вскоре Эйла увидела несколько темных мохнатых бизонов, которые паслись в зарослях тростника и осоки у самой воды.
— Смотри, вон они, только говори тихо, — прошептала Эйла на ухо Лэти, указывая рукой в сторону бизонов.
— Да, точно, это они! — полушепотом воскликнула девочка, стараясь сдержать охватившее ее волнение.
Эйла оглянулась вокруг, затем послюнила палец и подняла его вверх, чтобы выяснить направление ветра.
— Ветер дует в нашу сторону. Это хорошо. Не стоит тревожить животных, пока мы не готовы к охоте. А лошадей бизоны не боятся. На Уинни мы могли бы подобраться к ним довольно близко, хотя, наверное, лучше не рисковать.
Им предстояло выяснить, как ведет себя река выше по течению, и из осторожности Эйла решила обойти бизонов стороной; закончив разведку, они поехали обратно тем же путем. Большая старая корова подняла голову с обломанным рогом и посмотрела в их направлении, не переставая жевать свою жвачку. Молодая женщина придержала подуставшую лошадь, предоставив ей возможность идти обычным неспешным шагом, да и седокам пора было перевести дух. На прибрежном лугу Уинни ненадолго остановилась и, опустив голову, сорвала несколько пучков травы. Обычно лошади не останавливаются пощипать травку, если нервничают, поэтому ее действия окончательно успокоили бизонов. Уинни медленно шла мимо них, пощипывая суховатые стебли. Затаив дыхание, Лэти и Эйла сидели на спине лошади, пока она обходила это маленькое стадо, а затем молодая женщина, слегка подавшись вперед, пустила Уинни галопом. Теперь они скакали вниз по течению и, доехав до уже знакомой развилки, повернули на юг. Когда они пересекли следующую реку, Эйла остановила лошадь, чтобы та смогла напиться воды, да и седокам не мешало промочить горло. Утолив жажду, они поехали дальше в южном направлении.
Охотничий отряд только что перешел через первую речушку, и Джондалар, заметив, что Удалец натянул повод и рвется вперед, окликнул Талута и показал ему облачко пыли, появившееся на степной дороге. Вождь посмотрел вперед и увидел, что им навстречу резвым галопом скачет Уинни, неся на спине Лэти и Эйлу. Ожидание было недолгим, уже через несколько минут со своими наездницами долетела до охотников и резко остановилась, встав на дыбы. Талут помог Лэти спуститься, на губах девочки блуждала восторженная улыбка; глаза ее сияли, а щеки разгорелись как маков цвет. Мамутои молча стояли вокруг, поглядывая на разгоряченную лошадь; и Эйла, перекинув ногу, привычным движением соскочила на землю.
— Вы что, не смогли найти то место? — спросил Талут, высказав вопрос, который крутился на языке у каждого. Кто-то одновременно с Талутом сказал о том же, только совсем другим тоном.
— Конечно, они ничего не нашли. Я не сомневался, что ваша поездка окажется бесполезной, — насмешливо бросил Фребек.
Настроение Лэти немного изменилось, и она сердито ответила Фребеку:
— Что значит «ничего не нашли»? Мы доехали до трех скал и даже видели бизонов!
— Уж не хочешь ли ты убедить нас в том, что вы успели съездить туда и обратно? — с подозрением сказал он, недоверчиво покачивая головой.
— Где вы видели бизонов? — спросил Уимез дочь своей сестры, оставив без внимания вопрос Фребека и тем самым сведя на нет его ехидное замечание.
Лэти быстро подошла к корзине, висевшей на левом боку Уинни, и достала кусок бивня, на котором была нарисована незамысловатая схема. Вытащив кремневый нож из ножен, привязанных к поясу парки, девочка опустилась на землю и начала вырезать на карте дополнительные значки и линии.
— Южный приток проходит между скалами, вот здесь, — сказала она. Согласно кивнув, Уимез и Талут присели рядом с ней, а остальные охотники и Эйла стояли вокруг, также наблюдая за действиями Лэти. — Стадо паслось в прибрежных зарослях тростника на другом берегу возле скалистого обрыва. Я заметила четырех детенышей… — сказала она, прорезав на кости четыре короткие параллельные линии.