— Солнце почти скрылось за горизонтом. — Сообщил Лескуд.
— Люблю это время. На закате любой город красивым кажется. — Сказал я, посмотрев в окно.
— Ладно, Саня, ты пока рисуй круги. — Сказал Гена (так его зовут) деловым тоном. У него была такая привычка, включать делового, как будто мы не друзья, а просто босс и подчинённый. Хотя, как только мы с ним познакомились, первые пару часов так и было. — А я пока начну сверять показатели.
— Как обычно? Один круг в комнате?
— Да. Нет, в коридоре два нарисуй.
— Ха, мне бы здесь один нарисовать попробовать. Ты видишь этот коридорчик, даже коридочишечик. — Ответил я.
Лескуд пожал плечами.
Мы принялись за дело. Лескуд зашёл в первую комнату, как и я. Ею оказался зал. Босс начал ходить с термометром и смотреть показатели, а я в центре зала рисовал круг (пришлось убрать ковёр для этого). Так мы сделали и с оставшимися комнатами. В квартире одна спальня, зал, коридор, кухня, балкон (выполняющий роль ещё и мастерской) и туалет с ванной. Небольшая квартирка.
— Где самый низкий показатель? — Спросил я Лескуда.
— В зале, над диваном. — Ответил он, смотря на листок, куда он записывал показатели.
— Сколько?
— 11 градусов по Цельсию. Это чуть ниже чем на лестничной площадке. Примерно на два градуса.
— Думаешь призрак?
— Наверное, но кто его знает? Может и полтергейст. — С этими словами он достал из своего рюкзака термос. — Чай?
— Да, давай. А то просто смотреть на осеннюю улицу уже холодно. А тут отопление даже не работает. — Ответил я. — Что это за дом?
— А что ты ждал от Петербурга?
Я пожал плечами.
— Сахар?
— Нет, я без сахара.
— Ну да, точно. А что в Пензе не понравилось? — Спросил он, после того налил себе и мне, а затем отхлебнул. — Что сюда решил приехать, здесь холоднее.
— Обстоятельства вынудили. А так там и в правду теплее. И ещё оттуда пришли все Шауваю. — Ответил я, держа в руках стаканчик с горячим чаем, ожидая, когда тот остынет.
Раздался скрип.
— Что это? — Спросил я, немного с небольшим испугом из-за неожиданности.
— Наверное кто-то на верхних этажах ходит. — Ответил Лескуд, спокойно отхлёбывая чай.
Я уловил неприятный аромат.
— Ты чувствуешь? Миазмы? — Сказал я Лескуду, а сам посмотрел на термометр. Он показывал одиннадцать, а сейчас девять градусов. — И похолодало.
— Миазмы не чувствую, но вот что похолодало, с этим соглашусь. — Ответил он спокойно, затем допил чай и положил одноразовый стаканчик в рюкзак.
Я посмотрел на стаканчик.
— Блин, я только сейчас заметил во что ты налил чай. — Сказал я, забыв про холод. — Кто чай наливает в одноразовый стаканчик? — Я пошёл на кухню, вылил чай и выкинул стаканчик в мусорное ведро, которое находилось под умывальником и представлял из себя пластиковое ведро с чёрным пакетом, потом вернулся в зал. — Ты знаешь, что горячее в одноразовый стаканчик, всё равно что пластик расплавленный выпить. — Ну да я слишком высоко планку задрал, но всё ровно.
— А что такого? — Спросил он с ноткой недоумения.
— Теперь я понял откуда этот запах. Я уж подумал Миазмы. А это запах жидкого полиэтилена вперемешку с чаем.
— Он плавится?
— Нет, полиэтиленовые стаканчики плавятся при температуре плюс сто с чем-то градусов. Дело в том, что полиэтилен… — Я не успел договорить, как раздался треск.
Я быстро взял из мешочка Петерсит, который загорелся пурпурным огнём, а затем из него выросла палка (сам камень уменьшился в размерах). За которую я, впоследствии, схватился. Лескуд достал из рюкзака титановый меч, рукоять которого была усыпана гладкими эллипсоидами фиолетово-зелёного флюорита с белой полосой, а между рукоятью и лезвием вставлен китайский Петерсит, белый с оранжевыми полосками напоминающие реки лавы, текущие на берегах белого пепла.
Мы обернулись в сторону прохода в коридор.
Из-за прохода вылетело нечто, которое напоминало скелет, но без ног, тазовых костей, и копчиковых позвонков; на нём повешены куски из сине-прозрачной ткани в виде разорванного плаща с капюшоном, а под ладонями куски были длинными, из-за чего те волочились по полу; в левой руке этот летающий голубой и слегка прозрачный скелет держал боевую косу. А ещё у него есть костенные крылья за спиной.
— И какого хрена он тут забыл? Вестники же были почти все уничтожены ещё до сибирского землятрясения? — Сказал я и чуть не попал под удар косы.
— Давай потом разберёмся какого хрена он тут забыл? — Предложил Лескуд и, нажав скрытую кнопку на рукоятке меча, заставил его лезвие загореться белым пламенем.