— Откуда ты знаешь про заклятье, которым тебя твоя бешеная свояченица приласкала?
— Я, в отличие от тебя, Дин, читаю книги полностью, а не только подписи под картинками. Тот талмуд, который ты использовал, чтобы нас поженить – в нем все это есть. Я тут на досуге вывел теорию этой родовой хрени, вообще, забавная вещь получается. И, кстати, сейчас или твой мочевой пузырь не выдержит, или твои гости решат, что ты за чаем прямиком в Лоуренс отправился.
— Да пошел ты, козел, — Дин резко развернулся и бегом выбежал из кухни.
В гостиной тем временем Друэлла рассматривала мечи.
— Какое знакомое клеймо, — наконец произнесла она. – Точно такое же я видела на мече Годрика. Столько невероятно ценных вещей находится вперемешку с разным барахлом, — она брезгливо подняла двумя пальцами старый журнал с эротическими снимками. – Здесь определенно не хватает женской руки.
— Когда появилась запись на гобелене – это был шок? – Абраксас в это время разглядывал корешки книг.
— Это была неожиданность, — поправила Малфоя миссис Блэк. – Скажи, Абраксас, тебя действительно так сильно раздражает то нечто из леса, что ты примчался сюда даже раньше нас?
— Его странные исчезающие подружки, если быть более точным. Почему я не могу просто спокойно погулять по лесу? То мантикора, то эта пакость, которая меня едва не прикончила, — Абраксас возмущенно вытащил странного вида нож и бросил его на стол.
Друэлла заинтересованно посмотрела на нож и вернулась на диванчик, с которого поднялась, чтобы немного размяться.
— Интересная форма, — она слегка нахмурилась. Нож был явно метательным, без тяжелой рукоятки. Волнистое лезвие с раздвоенным острием и темный, почти черный металл делал этот предмет убийства еще более таинственным и притягательным.
Вошедший Дин застал своих гостей в молчаливом созерцании странного метательного ножа, лежащего на столе.
— А чая не будет. Похоже, мой эльф эмигрировал в Канзас, — Дин говорил это, не отрывая взгляда от ножа. – Что это? Никогда не видел ничего подобного.
— Этой вещью Малфоя хотели прирезать, когда он от любовницы ночью пробирался домой, — Сигнус хохотнул.
— Так, я вижу, что нам следует пока удалиться, — Друэлла встала. – Абраксас, учись, как можно избегать неприятных тебе тем и при этом умудряться эпатировать гостей. Мистер Винчестер, мы вскоре вернемся к той теме, из-за которой мы нанесли вам визит, — мужчины переглянулись: они так и не поняли, кого имела Друэлла ввиду — Дина или собственного мужа.
Дин, не скрывая облегчения, кивнул и бросился провожать уходивших гостей. Уже возле лестницы, ведущей к дверям, Абраксас остановился и вопросительно посмотрел на Дина.
— Присылайте все материалы по неведомой зверушке и контракт, — сказал Дин, старательно выпроваживая гостей из дома.
— Вы должны знать, этот брак можно разорвать без последствий, если он еще не был подтвержден, — Абраксас прошептал это так тихо, что Дин едва его расслышал.
— Да, я понял, но не думаю, что это понадобится.
Дин решительно обогнал гостей и распахнул входную дверь. На пороге стоял Северус с разбитым носом и быстро наливающимся синяком под глазом и Альбус Дамблдор, который, судя по всему, и привел Северуса домой.
— Дин, произошел небольшой инцидент, вы позволите войти?
========== Глава 14 ==========
Дин молча посторонился, пропуская в дом Альбуса и Северуса, а также позволяя выйти Блэкам и Малфою, которые с интересом смотрели на директора Хогвартса и разбитое лицо сына хозяина дома. Однако им никто не предложил остаться, поэтому они вышли, изнывая от любопытства. Дверь сразу же захлопнулась, когда в нее зашел директор, галантно пропустивший гостей Винчестеров.
Северус хотел было прошмыгнуть в свою комнату, но отцовское «Стоять!» резко изменило траекторию его движений, и он сел в одно из кресел в холле и сложил руки на коленях — этакий пай-мальчик. Картину портил лишь внушительный фингал под глазом.
— Что произошло? – Дин, вымотанный до предела сначала ссорой с братом, а затем новыми родственниками, внимательно осмотрел сына.
— Люстра, — просто ответил Северус. – Я заметил одну интересную вещь, когда фрагменты просто висят где-то на стене, они способствуют повышению агрессивности в людях, находящихся в зоне поражения. Такой равномерный фон повышенной злобности и полного мудачества. Но если хотя бы один фрагмент этой дряни будет извлечен, ну, допустим, из мешка, то она начинает фонить импульсно, и от этого очень мощно, — Северус замолчал, разглядывая руки. Затем вздохнул и продолжил: – Я не виноват, профессор Шпендель хотел, чтобы я показал ему, что такое лежит в мешке, который чуть не выпал из сумки, когда я доставал чистый пергамент, меня попросил Люпин, ему срочно понадобилось что-то написать. Я показывать не захотел, в общем, в итоге профессор Шпендель вытащил этот злосчастный фрагмент. Вытащил он его прямо в Большом зале, и началось…
— Кто тебе в глаз засветил? – Дин сжал кулаки.
— Это были Лили и профессор Шпендель…
— Ну все, он покойник, срочно ищите ему замену, Альбус, — зло бросил Дин директору.
— Пап, профессор в этом не виноват. Вообще-то они дрались с профессором МакГонагалл, но она пригнулась, а я не успел…
— Что?! – Дин попытался сесть на стул, но на этот раз промахнулся и упал прямо на мраморный пол. – Уй, больно, — пожаловался он директору, потирая задницу, когда поднялся. – Я не понял, что ты сейчас сказал?
— Это все очень сложно объяснить, — пробубнил себе под нос Северус.
— А ты попробуй, — Дин понял, что еще немного, и эта ночь с затянувшимся утром, полным потрясений, свалит его не хуже удара кувалдой.
— Я предлагаю способ более надежный и который позволит обойтись без слов, которых иногда не хватает, чтобы описать ту или иную картину, — прервал Дина Альбус. – Северус, ты умеешь пользоваться думосбором?
— Да, конечно, — кивнул мальчик.
— Тогда дай нам посмотреть на твои воспоминания того, что же все-таки произошло в Большом зале, а сам пока приведи себя в порядок.
— Неплохая мысль, — кивнул Дин и подошел к думосбору, активировал его и кивнул Северусу, который уже шел к нему, прислонив палочку к виску, чтобы отделить нужное воспоминание.
Как только серебристая нить упала в Омут памяти, Альбус Дамблдор без колебаний опустил в чашу лицо. Дин, недолго думая последовал за директором в воспоминание Северуса.
Северус вбежал в Большой зал, когда почти половина учеников уже позавтракала. Северус двинулся к столу Слизерина, придерживая сумку на плече, когда к нему подскочил Люпин.
— Скоро полнолуние, — зашептал оборотень.
— Я знаю, — Северус не смотрел на приятеля. Он не успел позавтракать, поэтому его больше сейчас интересовала еда.
— Мне же можно прийти к вам? Ну, как обычно?
— Рем, ты же знаешь, что можно, зачем спрашиваешь?
— Не знаю, ты так злился, когда я Джеймсу про Японию рассказал, — Люпин ухватил Северуса за сумку, призывая остановиться. – Сев, поговори со мной, а?
— Рем, отстань, пожалуйста. У нас дома творится Мерлин знает что, я не завтракал и хочу жрать, понимаешь? Я уже сказал, что ты можешь приходить, и, кстати, ты хотел сделать это еще вчера, потому что сам сказал, что с тобой что-то не так после приключения в Германии, когда ты чуть меня с бифштексом не перепутал, но потом опомнился. Так что я тебя жду. А сейчас дай мне поесть перед началом занятий.
— Хорошо-хорошо, — Люпин отошел в сторону, потом хлопнул себя по лбу. – Сев, у тебя лишнего чистого пергамента не найдется? Я забыл свои в сумку положить, а в башню идти не охота.
— Ты раньше не был таким забывчивым, — Северус поморщился и полез в свою сумку.
— Раньше мне не казалось, что внутри меня живет волк, даже в полнолуние, потому что я ни хрена не помнил об этих ночах, — огрызнулся Ремус.
— Да ладно, не кипятись, — Северус с трудом вытащил свернутый пергамент и принялся запихивать в сумку мешок, часть которого торчала из раскрытой сумки. Люпин уже отошел, пока Северус, чертыхаясь, пытался утрамбовать вещь, которая каким-то мистическим образом словно увеличилась в размере.