-Тебе, что ли, показывали?
-Я бы в ответ тоже много чего показать могла...
-Вот и я о том же, - по губам водяного расплылась широкая насмешливая улыбка, - не там ты виновных ищешь. Слышал я о бунте здешнем, говорят, за дело они людям мстят.
-Я не делю на правых и виноватых. Я здесь, чтобы прекратить раздор и примирить русалок и людей. Но одни ничего не знают, или не желают говорить, а вторые затаились на глубине, поэтому беседовать с ними крайне затруднительно.
-Холодновато? - Озорно блеснул глазами мужчина.
-Мокровато, - помрачнела лицом Кира, представляя, как в воде к ней подкрадывается разозленная русалка и утягивает за собой на глубину, - да и утопленницы лишние местным совсем ни к чему.
-Поговорить, значит, хочешь?
-Пора прекратить этот раздор, пока в Песчанье не прибыли более сильные маги из столицы. Ты не хуже меня должен понимать, что эти особенно церемониться не станут. Им без разницы, что русалки здесь испокон веков выступают в роли хранителей озера.
-Что, все так серьезно?
-Градоправитель шуток не понимает, поэтому на посмеявшихся над ним русалок зло затаил. Поговаривают, что пишет жалобу. Но так как желающих высказаться слишком много, дело застопорилось и пока не стронулось с мертвой точки.
-Вон оно как все обернулось. - Задумчиво протянул водяной, проведя ладонью по бороде, и покусал губу. Он помолчал, что-то обдумывая, затем перевел на нее взгляд водянистых, белесых глаз. - Поговорю я с местными, коль им и впрямь беда такая грозит. Только ты сюда больше не приходи, не приплывут они так близко к берегу. Островки есть, туда дальше по течению. Вот на первый от берега я попробую сегодня ближе к ночи кого-нибудь привести. Но не обещаю ничего, не ведомо мне, какова их обида...
-Я буду благодарна тебе даже за попытку.
-Пока правым делом занимаешься, я завсегда помочь рад, - степенно склонил голову в легком прощальном поклоне водяной и незаметным взгляду движением ушел под воду, оставив после себя только небольшие, широко расходящиеся по поверхности круги.
Рина она нашла, едва вернулась на постоялый двор. Он стоял у конюшни, небрежно поставив ногу на нижнюю перекладину коновязи, и задумчиво покусывал длинную травинку, наверняка вытащенную из небольшого вороха сена, сложенного перед широкими распахнутыми дверями, из которых то и дело доносилось ржание. Видимо, он зашел проведать своего любимца, пострадавшего накануне от плохого настроения хозяина, хотя, конечно, и не признается в этом, если спросить прямо.
Из его взгляда уже исчезло то странное, непонятное выражение какой-то вины и дурного предчувствия, оставив привычную сосредоточенность и внимание. Он щурился на легком ветру, наблюдая за тем, как Кира подходит к нему, с недовольным выражением смахивая с плеча упавший на нее с высокого воротного столба снег. Пока ее не было, он успел сходить в город и сменить взятую в деревне простую куртку, больше смахивающую на тулуп, на более качественную и удобную, длинную и приталенную, сшитую из хорошей кожи и прошитую серебряными шипами по боковинам рукавов. Нездоровая бледность сменилась морозным румянцем, небольшими розоватыми пятнами алеющим на гладко выбритых щеках и высоких скулах. Видимо, он решил не ограничиваться одним только восстанавливающим зельем, и заглянул по пути к какому-нибудь магу. Ее догадка подтвердилась практически сразу, потому что мужчина засунул руку в карман куртки и извлек небольшой флакон, на широкой и крепкой ладони кажущийся совсем крошечным, и небрежно протянул ей со спокойным лицом. Слишком бесстрастным...
Сощурившись, Кира осмотрела со всех сторон фиал с синеватой густой жидкостью внутри, нарочно дразня его, опуская голову то на одну, то на другую сторону, затем насмешливо фыркнула.
-Это не то зелье, Рин.
-У местного мага другого не было, - его убийственно спокойный ответ заставил ее недовольно скривиться.
Она прекрасно знала, зелье, которое он пытается ей всучить, стоит гораздо дороже. Его состав намного сложнее, и исцеляет оно быстрее и качественнее того, что она дала ему. Понимая, что спорить с упертым охотником бессмысленно и совершенно не полезно для нервов и ее вспыльчивого характера, потому что он в любом случае все вывернет так, что она еще и останется виноватой, Кира мрачно взглянула на улыбнувшегося краем губ Рина и забрала флакон, засовывая его в карман.
-Я поговорил с парочкой знакомых магов и охотников. Таверны просто кишат ими, но никто толком ничего не знает.
-Должны же ходить хотя бы какие-нибудь слухи...
-Их, как раз, гуляет по городу масса. Большинство вообще не стоит брать в расчет, но попадаются и те, что больше похожи на правду. От одного из магов я узнал, что в первую встречу русалки обвиняли людей в попытке их отравить.
-Отравить? - Недоверчиво переспросила Кира, вопросительно глядя на мужчину.
Рин криво улыбнулся и кивнул, подтверждая, что ей не послышалось.
-Они говорили, что кто-то добавляет в воду у берега какую-то дрянь, от которой у молодняка просто крышу сносит. Они ведут себя не нормально, выбрасываются на берег, нападают друг на друга.
-И?
-Ты думаешь, их стали слушать? Градоправитель поступил так, как ему было удобнее, и во всем обвинил разошедшихся не на шутку русалок, потребовав немедленно прекратить безобразия.
-И эту версию никто не проверил?
-Я проверил, - Рин потер пальцем правую бровь, - и нашел кое-что интересное. Многие рыбаки тоже рассказывают, что русалки одно время вели себя как-то странно. Один из них по секрету рассказал мне, что эти хвостатые безобразники не отказываются от выпивки. А как приложатся к бутылке, так и начинают буянить. Даже хвостом вперед плавают, и хохочут при этом...
У охотника было такое выражения лица, словно он изо всех сил сам сдерживал невыносимое желание рассмеяться. Кира не удержалась, широко улыбаясь ему, блестя горящими от смеха глазами.
-Хотела бы я на это посмотреть.
-Можем купить парочку бутылок чего-нибудь крепкого и сходить к ним в гости, - вполне серьезно предложил Рин, хотя в его глазах и появились выдающие его смешинки. Кира рассмеялась и легко толкнула его локтем в бок, заставляя прекратить.
-Хотя, гости - это не плохая идея...
Она не стала рассказывать о том, с кем встречалась на берегу озера, потому что Рин ничего не знал о ее странном и необычном знакомом, к которому прежде она уже обращалась за помощью, правда, совсем при других обстоятельствах. Он не спрашивал, где она была, просто предложил вечером наведаться в парочку таверн и послушать, о чем болтают собравшиеся в городе охотники. Эту почетную, но не самую приятную, миссию она с легкой душой передоверила Рину, потому что при ней люди всегда неохотно говорили о чем-то, словно ее присутствие связывало им языки и вызывало какую-то скованность. А вот охотник всегда был своим парнем в любой компании, без особых проблем узнавая любые тайны, с легкостью входя в доверие и располагая к себе людей.
Непринуждённо соврав, что хочет побродить по городу, и заглянуть на рыночную площадь, Кира оставила его одного. Она уже забыла и их небольшую размолвку, и предшествующий этому неприятный инцидент, но не хотела, чтобы он присутствовал на предстоящей встрече. Русалки были довольно непредсказуемыми существами, поэтому могли неправильно понять, если вместо одного человека, как обещал водяной, придут двое, один из которых одним своим видом способен внушить ужас кому угодно.
Уже спустя полчаса она вышла к причалам, где толпилось множество народа, недовольно переговаривающегося между собой, ожесточенно спорящего и ругающегося. Причину всеобщего раздражения и злости удалось обнаружить довольно легко - неподалеку из воды торчал нос потопленного корабля, за чьим отплытием Кира следила совсем недавно. Видимо, русалки на этот раз пошли дальше, и раз люди не захотели услышать то, что до них пытаются донести, пустили судно ко дну.
Она побродила по причалу, слегка морщась от неприятного, застоявшегося запаха несвежей рыбы, водорослей и масляной смазки. Громкие крики вечно голодных и недовольных своей незавидной участью чаек, заглушали требовательные и возмущенные голоса людей, пытающихся что-то доказать видному, высокому мужчине, закутанному в меховую шубу необъятных размеров. Слушая их речь, он постоянно морщился и тихо уговаривал их успокоиться и не пороть горячку. Как она поняла из многочисленных услышанных отрывков, рыбаки старались убедить начальника порта, что пора показать "этим снулым рыбинам, где их место", потому что народное терпение вконец истощилось.