– Благодарю вас, нет, – так же вежливо отзывается Кэта, продолжая чихать в мятый платочек с растительным орнаментом по краям.
– Но вы, кажется, нездоровы?
– Кажется, – заверяет его женщина, старательно выдавливая из себя пронзительные чихи. Как бы ей дать знать, что мы уже оценили её лицедейский талант?
Под ноги попадется небольшой камешек, задумчиво катаю его носком сапога. Кэта продолжает отмазываться от помощи этого сомнительного типа, который (ручаюсь!) является одним из тех, кого сегодня почуяла женщина. Теперь мужчина уговаривает её сходить к знакомому лекарю, где (ручаюсь!) ждёт засада. Хм… как бы это проверить?
Мозоливший глаза осколок гальки летит в магичку. Бросала я слабенько, пытаясь лишь привлечь её внимание, но женщина всё равно охает и хватается за ногу. Слащавый тип тут же подхватывает её под руку и настойчиво сватает ей «хорошего лекаря», чуть ли не волоком тащит её к нему. Кэта, нехорошо прищурившись, оглядывается, острым взглядом обещая мне много доброго и ласкового. Правда смотрит она слегка в сторону… Ну да, как же я могла забыть?! В отличии от Риды, использующей тот же фокус, что и я, Кэта нас видеть не может.
Но она догадывается подойти к тени от дома так близко, чтобы я могла поговорить с ней, не рискуя раскрыть маскировку. Но что усиливает риск, так это прицепившийся мужик, с видом волнующегося сыночка пытающийся уговорить «матушку» пройти к лекарю… пока она не скончалась, не успев изменить завещание в его пользу… Тьфу!
Когда я могу коснуться плеча женщины не покидая тени, с присвистом шепчу:
– Иди за ним!
Острый слух старой и опытной магички, Мастера Ордена Жизни, улавливает мои слова, и она ничем не демонстрируя охватившее её изумление, перестаёт сопротивляться и покорно даёт удивлённому «победой» мужчине тащить её к засаде. Слава всем богам, удивление от прекращения сопротивления оказалось сильнее чем подозрение, иначе… я даже думать не хочу, что было бы иначе. Он не отступил бы даже узнав, что его игру раскрыли.
Небольшой домик на окраине города выглядит в меру добропорядочным и традиционным для практикующегося знахаря, которого в городе, сиречь цивилизованном обществе принято называть лекарем. Большие окна занавешены тёмными, не пропускающими свет шторами, на двустворчатой двери нацарапан значок чаши и листа клевера. Чуткое обоняние позволяет почувствовать острый, но старый, почти выветрившейся запах цветков niella. Когда-то здесь был притон.
Мужчина предусмотрительно распахивает перед Кэтой тяжёлые двери, магичка нарочно медлит, давая нам время проскользнуть первыми. Две тени мелькнули в проёме, чтобы тут же слиться с горьковатой тьмой зала, разгоняемой редкими светильниками. Проскользнув следом за нами внутрь, женщина стремительно отходит от двери и внимательно осматривается, но эта темнота кажется непроницаемой даже для меня. Но, судя по впившимся в локоть рукам Риды – не для неё. Переговариваться мы опасаемся.
– Ты, – безликий спокойный голос из темноты обращён не к нам. К мужчине, захлопнувшему дверь и с готовностью задвинувшему засов. – Деньги на столе. Бери и проваливай. И советую всё покрепче забыть.
Хорошо ориентирующийся в комнате наёмник скользнул в тень, слышно тихое короткое звяканье, затем вынырнувший из тьмы мужчина с тонкой издевкой целует руку Кэте и выскальзывает из дома. Всё это – в полной, выжидательной тишине. Засов уже без чужой помощи задвигается в пазы.
Кэта делает пару шагов вперёд.
– Что же нужно … – молчание, – этому, – снова молчание, затем эмоционально прекрасное: – высокому собранию от старой и больной женщины?
– Вылечить старую и больную женщину! – Вылетает из тишины и темноты звенящий зловещей сталью женский голос, – Огнём и железом!
Обещание пыток в этой фразе… удивительно полное и достоверное.
– Смерть является лучшим лекарством и от болезней, и от старости, – с горьковато-приторной иронией произносит Кэта, размеренно и тяжело аплодируя неизвестно кому. – И не стыдно тебе прятаться от наставницы, Таэра? Последний раз ты так боялась встречи со мной, только когда я тебя застала за воровством еды.
Смущённо кашлянув, в круг света входит невысокая, но плотно сбитая брюнетка в невзрачной удобной одежде – традиционной для Охотников. Этого и следовало ожидать. Таэра, Охотница Яда, от которой нам удалось ускользнуть, оставив ей на память шрам на щеке и труп напарника на руках.
На висящем на её груди медальоне Охотников видны тёмные пятна.
– Простите, Мастер, за доставленное вам волнение, – но вины и смущения в её голосе что-то не слышится, – Мы отпустим вас сразу же, как узнаем где найти нам отступницу.
– Я уже говорила вам, Таэра, – резко переходит на «вы» Кэта, подчёркивая статус «учитель-ученик», – что не одобряю ваш выбор профессии и не желаю быть как-то втянутой в ваши разборки. О какой отступнице вы ведёте речь, мне тем более не известно.
Охотница качает головой.
– Наставница, прошу вас… Нам известно, что вы знает Дикую и находитесь с ней в дружеских отношениях. И я не оставляю надежду, что нам удастся договориться по-хорошему.
Тихонько взываю к своей крови, и что удивительно, получаю отклик, но сопровождающийся тупой болью в запястьях, сильным сердцебиением и тошнотой. Тонкая вязь заклинания получается по-прежнему легко. Уловив мои манипуляции, Рида пытается внести в них свой вклад, за что и получает по ушам. Парой резких и судорожных знаков показываю, чтобы она не вмешивалась.
– Тебе так же должно быть известно, – острые учительские интонации сменяются мягким упрёком, – что друзей я не предаю и не продаю. Так что надежду можешь оставить.
Повинуясь моему приказу, Рида подкравшись к окну распахивает шторы и одновременно сдёргивает с нас Плащи. Зыбкий, тусклый свет всё же позволяет разглядеть «высокое собрание». Просто удивительно… Такое скопление Охотников разных специализаций в одном помещении можно увидеть только на общем собрании. Впрочем, пятнадцать Охотников – это не так уж много. Естественно, послали не всех магов, а только сильнейших. Попытка вымотать меня «пушечным мясом» (которого в Гильдии тоже хватало) успеха не принесла.
Подхожу к Кэте, успокаивающее касаюсь её плеча. У нас ещё была возможность вырваться… оставив её здесь, и магичка это понимала. Она хотела, чтобы мы так сделали. Но я приняла другое решение.
Коротко кланяюсь коллегам как равным. Они мне отвечаю разрозненными кивками. В их глазах нет ненависти или презрения, нет. Только спокойное, взвешенное уважение к сильному и достойному противнику. Но уже мёртвому.
– Я рад, что ты пришла сама, Дикая, – безучастно говорит Мастер Охоты, второй человек в Гильдии после её Главы.
– Я польщена, что столь сильные Охотники собрались здесь позабыв про разногласия, – издевательский кивок в сторону стоящих рядом Охотников Ветра и Боли, – только чтобы уничтожить одну меня.
Немое, застывшее в нескольких лицах удивление во всех его проявлениях. От ленивого любопытства, до явного шока. Не сразу вспоминаю, что они не знают, что Кира уже нет.
Чуть удивляюсь отсутствию боли и горечи, словно я уже смирилась с потерей… или ничего не теряла. Странно. Но ведь нельзя потерять то, чем никогда не обладала, так ведь?
Мастер Охоты медленно, словно задумываясь над каждым шагом, подходит ко мне. Тонкие горячие пальцы скользят по шее, извлекая из-под одежды цепочку медальона. Мастер подбрасывает металлический овал на ладони, показывает его остальным – на стальном рисунке растекаются глубокие пятна ржавчины.
– Лейкерский перевал, – задумчиво тянет звуки Мастер. – Только у вас могло хватить наглости пройти там. И выжить.
– Как узнали, где меня… нас… ждать?
На губах мужчины змеится тонкая покровительственная улыбка.
– Ты всегда была любознательной, Дикая. Даже когда не могла воспользоваться полученными сведениями. Лунные послали вестника с сообщением, что вам удалось уйти и от них. Они проследили ваш путь, но соваться следом не рискнули. Так же они сочли необходимым сообщить о твоей ученице, – вздрагиваю, в глазах вспыхивает алыми звёздами затравленный страх. Если ей хоть что-то… – Нет-нет, она нам не нужна, хотя… – Изучающий взгляд скользит по фигуре Риды, заставив её щёки вспыхнуть жарким румянцем. С утробным, звериным рыком отшвыриваю от себя Мастера и одним прыжком оказываюсь перед ученицей, заслоняя её от всех. Пусть хоть кто-нибудь осмелится не то что подойти, просто посмотреть нехорошо в её сторону… Я наконец найду на ком выместить свою злость и усталость! Рядом встаёт Кэта, из-под её ногтей сочится тёмный дымок отравы. На периферии зрения маячит зыбкая фигура стража с телом и лицом моей матери. Единственный из созданный мною троицы, он готов защищать меня и Риду до последнего. Сейчас страж – квинтэссенция материнского инстинкта.