Я смотрела на Ивара и представляла себе, как он сражался на арене в Шаккаране. Сколько боев за те два года, что он провел в рабстве у Измаила. Джорн представить не мог, сколько надо было умения, выдержки и силы его брату, чтобы выжить и стать лучшим среди гладиаторов Шаккарана.
Ивар больше не играл с Джорном. Он наступал. Меч вычерчивал в воздухе замысловатые фигуры, иногда настолько быстрые, что я не успевала разглядеть его движение, ставшее смазанным. В глазах у Джона наконец-то промелькнул страх. Кажется, он действительно наконец-то понял, что скоро умрет. Оставались жалкие секунды, может даже целая минута.
Когда Джорн упал на землю, по рядам дружинников пробежал тихий вздох возглас. Нечто не понятное. Сесь восхищения и страха. Ивар замер возвышаясь над братом. Острие меча зависло над горлом поверженного противника. Одним движением ноги, Ивар отшвырнул меч брата в сторону. Я задержала дыхание, ожидая, что он сейчас отделит голову предателя от тела, но Ивар медлил и только смотрел на Джорна, распластавшегося на земле и глядящего на него спокойным взглядом. В последний момент он нашел в себе силы не выказать страх.
- Почему? – спросил Ивар, - Скажи, чего тебе не хватало? Я любил тебя как своего собственного брата.
Джорн улыбнулся. Зло, хищно.
- Не все могут быть вторыми, - ответил он.
Ивар тяжело вздохнул и опустил меч.
- Я не буду тебя убивать. Живи с этим сам, а сейчас вставай и убирайся с моей земли.
Он отвернулся от удивленного брата и посмотрел на меня. Мы одновременно шагнули навстречу друг другу и когда нам оставался только шаг разделявший нас, я скорее почувствовала, чем увидела то, что происходило за спиной моего мужчины.
- Ивар, - я рванула вперед и схватив его за плечи повалила на землю. Спину пронзило острой болью. Ивар удивленно встал на колени, приподнял меня. За нашей спиной кто-то кричал, а я смотрела на Ивара и не могла оторвать взгляда. Зеленые глаза сменили выражение с удивленного на испуганное. Я впервые видела в его глазах такой явный страх, когда он вынимал из моей спины нож. Я бы рассмеялась, если бы могла. Нож принадлежал мне. Тот самый, подарок отца, украшенный змеей с глазами Ивара. Зелеными, как молодая трава.
- Прости! – сказала я.
Ивар опустил меня на землю и сшиб с ног поднимающегося Джорна. Тот смеялся, даже тогда, когда Ивар начал душить его. Я услышала только придавленный булькающий звук, когда смех затих. Я не видела того, как Ивар все же убил брата.
- Бренна, Бренна! – он склонился надо мной, - Не смей, слышишь, не смей больше меня оставлять. Я не могу снова тебя потерять. Держись, только держись!
Надо мной склонились еще чьи-то лицо, но я уже их не могла разглядеть. Они расплывались, превращаясь в темные пятна.
- Лекаря! – закричал кто-то. Меня подняли и куда то понесли. Ивар все звал меня по имени и голос его был страшен.
Тени ожили и проплыли надо мной. Одна зависла, и я отчетливо рассмотрела ее ужасное лицо, если только это можно было назвать лицом. Огромный рот раскрылся и прижался к моим губам.
По телу прошла судорога и я выдохнула воздух. Боли больше не было. Больше ничего не было. Ивар все еще кричал мое имя, звал вернуться к нему. Разве могла я подумать, что все закончиться именно так? А тень все пила и пила из меня боль. А потом вдруг мне стало спокойно и даже голос Ивара словно исчез. Все звуки стихли, и я оказалась в том самом мире, куда попадала, когда проваливалась в тень. Я почувствовала силы приподняться, когда увидела рядом возникшее лицо Кайла. Отец склонился надо мной, прозрачный, ненастоящий, только глаза были живыми на его лице.
- Бренна! – позвал он.
Я молча посмотрела на Главу Охотников. Несколько минут, таких долгих и бесконечных мы смотрели друг на друга, а потом он улыбнулся, одними глазами и стал исчезать. Я знала, чем пожертвовал мой отец и что он отдал теням взамен моей жизни. Кажется, он и вправду любил меня.
- Живи, - только и произнес он, прежде чем полностью растворился.
И я открыла глаза.
КОНЕЦ.
Конец