— Если Клаус и его вампиры не могут убить её, — начала Мередит, чья улыбка становилась всё более воинственной и восхищенной, — у нас есть оружие. Безопасность Елены.
Андрес нахмурился.
— Стой, — сказал он. — Они не могут убить её сверхъестественным путем.
Если Клаусу станет это известно, то он сможет лишить её жизни веревкой или обычным кухонным ножом.
Стефан вздрогнул, и Андрес с сочувствием посмотрел на него.
— Мне жаль, — сказал он. — Я знаю. Как трудно любить кого-то столь хрупкого, как человека.
Длинный, душераздирающий вой, отражающий страдание и потерю, раздался с того места, где пал Чед.
Как только Сила, удерживающая стаю, исчезла, волки тут же помчались в сторону Чада.
Они обнюхивали лохматое тело поверженного волка, скуля и рыча, подтверждая тем самым то, что Стефан знал уже тогда, когда тело Чада рухнуло на землю: Чад погиб.
Не только люди, уныло подумал Стефан. Любой смертный уязвим перед лицом смерти.
— Нам нужно дать обет, — произнес он, оглядываясь на лица пострадавших людей.
— Никто не должен знать о Силе Елены или о том, что она Хранитель. Ни одна душа. Если Клаус узнает об этом, он найдет способ убить её, — он чувствовал боль и ощущения от паники. Если Клаусу станет известно о тайне Елены… — он дико оглянулся вокруг.
Несмотря на присутствие Стаи, было так много тех, кто мог вернуться и украсть ее у него снова.
Мередит встретила его взгляд с вызовом:
— Я никогда не скажу, — сказала она. — Клянусь своей честью, как охотник и Салез.
Мэтт горячо кивнул.
— Я никому не расскажу, — пообещал он, и Хлоя, чьи глаза были широко раскрыты, кивнула вместе с ним.
Бонни, Андрес и Аларик тоже дали клятву.
Стефан креко прижал к себе Елену и поцеловал ее вновь, прежде чем с практически физической болью отпустить ее и пересечь поляну.
Подойдя к кругу скорбящих волков, он тихо позвал: «Зандер». Огромный белый волк опустился рядом с телом Чада и, когда Стефан приблизился, вскинул голову и предупреждающе зарычал.
— Мне жаль, — проговорил Стефан. — Но это очень важно. Иначе я не стал бы вас прерывать.
Зандер прижался на мгновение к макушке Чада, а затем поднялся и покинул круг из волков.
Шей автоматически подвинулась, чтобы занять его место, и легла рядом с телом Чада, как будто она могла как-то утешить мертвого волка.
Зандер остановился перед Стефаном и напрягся, а затем скорчился от боли, его мышцы дергались и сокращались.
Участки голой кожи просматривались среди густого меха, и он, шатаясь, встал на задние лапы, так как его суставы, с громким хрустом, уже начали изменятся.
Он превращался назад в человека, осознал Стефан, и обращение выглядело болезненными.
— Это довольно болезненно — принимать человеческий облик, когда луна полная, — хрипло объяснил Зандер, стоя перед Стефаном уже как человек.
Его глаза покраснели от горя, и он грубым движением провел рукой по своему лицу.
— Чего ты хочешь?
— Я сожалею о Чаде, — сказал Стефан. — Он был верным членом вашей стаи и ценным союзником для всех нас.
«Чад был хорошим ребенком», — подумал Стефан серьезно и искренне.
Его грудная летка сжалась, так как он помнил, что смерть Чада была в конечном счете виной Стефана: Клаус оказался в этой части света, чтобы отомстить Катрин, а она в свою очередь следовала за Стефаном.
Годы собственной истории Стефана, которые привели к смерти худого, доброжелательного девятнадцатилетнего оборотня, которой никому не причинил вреда.
— Это риск, на который мы вынуждены идти, когда сражаемся — все мы знаем это, — отрывисто сказал Зандер.
Его обычно открытое лицо ничего не выражало: траур в Стае не касался посторонних.
— Это всё?
— Нет, мне нужно твое слово. Елена не погибла сегодня от рук Клауса по одной единственной причине — из-за её Сил Хранителя, — сказал Стефан.
— Мне нужно, чтобы ты и твоя Стая пообещали никому не рассказывать о том, что она Хранитель.
Оборотни верны, — заявил Зандер. — Мы никому не скажем. Он отвернулся от Стефана и направился к кругу оборотней, на ходу обращаясь в волка.
Мэтт вместе с Хлоей все еще ютились на краю поляны. Он взял ее руку и слегка сжал — все ее толо била мелкая дрожь.
Он был холодным, но вампиры ведь не мерзнут, верно?
— Ты в порядке? — тихо спросил он.
Хлоя прижала свободную руку к своей щеке, как если бы ей было тяжело дышать.