Не было никакого смысла нападать на нее, когда она видела как он приближается, и спокойно следила за ним через балконное стекло.
— Кэтрин, — проговорил он, выйдя на балкон и, стараясь придать голосу беспристрастное выражение. — Что тебе надо?
— Дорогой Стефан, — сказала она насмешливо. — Так ты приветствуешь свою первую любовь?
Она улыбнулась ему. Стефан не мог понять, как он мог думать, что Елена и Кетрин выглядели на одно лицо.
Конечно, черты их лица были похожи, но у Елены они были решительнее, волосы более золотистыми, а глаза более глубокого синего цвета.
Кэтрин выглядела беззащитной и хрупкой, в стиле своего времени, Елена же была более подтянутая и сильная.
И те любовь и тепло, которые он мог видеть в глазах Елены, невозможно было сравнивать со злобой Кэтрин.
— Клаус послал тебя? — спросил Стефан, игнорируя ее комментарий.
— Где Деймон? — осведомилась Кэтрин, продолжая вести ту же игру. Она кокетливо наклонила голову.
— Вы двое так хорошо ладили друг с другом в последний раз, когда я вас видела. В раю уже проблемы?
Стефан не ответил, и она улыбнулась шире.
— Деймону следовало принять мое предложение. Он был бы счастливее со мной.
Стефан пожал плечами, не желая показывать, как Кэтрин раздражала его.
— Деймон тебя больше не любит, Кэтрин, — произнес он, мстительно добавив, — Он хотел быть не с тобой.
— О, да, Елена, сказала Кэтрин.
Она подошла ближе к Стефану и очертила пальцами линию на его руке, глядя из-под ресниц.
— Оставь её в покое, — рявкнул вампир.
— Я больше не злюсь на Елену, — мягко сказала она. — У меня было много времени подумать. После того, как она убила меня.
— И правда, — сухо отметил Стефан, отступая назад от затянувшихся ласк Кэтрин.
— Значит, смерть дала тебе время преодолеть ревность к Елене?
Видя, что он никак не отвечает на псевдо-флирт, Кэтрин, лицо которой стало ожесточенным, выпрямилась.
— Ты удивишься, узнав сколько всему можно научится, будучи мертвым, — ответила она. — Видела я многое. И я вижу, что происходит между Еленой и Деймоном. В сущности, — она улыбнулась, ее длинные заостренные клыки блестели в лунном свете, — выходит у нас гораздо больше общего, чем я когда-либо предполагала.
Стефан проигнорировал тот укол боли, что почувствовал, подумав, что Елена и Деймон вместе.
Сейчас он доверял Елене и не собирался поддаваться играм Кэтрин.
Если ты причинишь боль ей, или другим невинным людям, я найду способ убить тебя, заявил он. — И в этот раз ты останешься мертвой.
Кэтрин рассмеялась, своим мягким, как колокольчик, смехом, Стефан словно перенесся на мгновение в сады отцовского дворца на многие годы назад.
— Бедный Стефан, — произнесла она. — Такой верный, такой любящий. Ты знаешь, я скучала по твоей страстности.
Она протянула руку и коснулась его щеки мягкой, холодной ладонью.
— Приятно видеть тебя снова.
Отступая назад, она стала меняться, ее хрупкая фигура в белом платье таяла, пока снежная сова не расправила крылья над перилами и быстро поднялась в ночное небо.
Бонни смотрела из окна комнаты Зандера в общежитии.
Это была долгая ночь, но над парком уже забрезжил розовый, с золотыми проблесками, рассвет.
Она пришла окало часа назад, как только Зандер позвонил и сказал, что нуждается в ней.
Когда Бонни появилась, Зандер заключил ее в объятия, и, закрыв глаза, крепко держал ее, словно на мгновение отгораживаясь от всего остального.
Остальные члены стаи уже ушли, и Шей и Зандер, сгорбившись над письменным столом, делали наброски планов сражений на клочках бумаги.
— Тристан недостаточно силен, — говорила Шей.
— Ели мы поставим его сбоку вместе с Энрике и Джаредом, то это скомпенсирует его травмированную левую ногу.
Зандер тихо, задумчиво хмыкнул.
— Тристан потянул подколенное сухожилие еще в начале года, но я думал, что он почти здоров. Я поработаю с ним и понаблюдаю, сможет ли он прийти в норму достаточно быстро.
— До тех пор, мы должны быть убеждены, что он защищен, — сказала Шей.
— Маркус силен, но склонен к колебаниям. Так, что будем делать?
До этого вечера Бонни не слишком хорошо понимала, что на самом деле значило то, что Зандер был Альфой.
Стая оплакивала Чеда вечером, сначала как волки, и потом, когда луна скрылась, как люди.
Завывания сначала, потом это были речи и слезы в память об их друге.
И на протяжении всего этих событий Зандер возлавлял своих друзей, направлял их и пооддерживал в их общем горе.
И сейчас, когда ночь отступила, Зандер и Шей разрабатывали стратегию, чтобы наилучшим способом обеспечить безопасность стаи в будущем.