Глядя на кий, Джимми заколебался, и Елена почувствовала внезапный толчок Силы, когда лицо парня стало мечтательным и отстраненным, и он воткнул бильярдный кий острием в свой живот.
Когда кий вошел, он резко выдохнул, но лицо его оставалось безразличным, его разум оставался в неведение, что творило его тело.
Джимми снова дернул кий, и Елена смогла увидеть длинный кровавый след там, где одна из щеп проткнула его бок.
— Прекрати это! — закричала Елена.
— Сильнее, — приказал Деймон, — и быстрее.
Джимми повиновался, кий грубо рванулся назад, затем вперед.
Теперь по его рубашке текла кровь.
Деймон смотрел на это с улыбкой, его глаза сияли.
— Жизнь вампира, — бросил он Елене, — означает, что мне нравится управлять. И я люблю кровь. Меня не волнует человеческая боль, как вас не волнует боль насекомого, на которого вы наступаете, идя по улице.
— Молю, останови это, — в ужасе просила Елена. — Не причиняй ему больше боль.
Улыбка Деймона стала шире, и он отвернулся от Джимми, обратив все свое внимание на Елену.
Джимми все дергал кий туда и обратно, хотя Деймон уже не глядел на него.
— Остановлю, если ты прямо сейчас уйдешь, принцесса, — отчеканил Деймон.
Елена со всех сил пыталась сдержать слезы. Она сильнее, чем он думает. И докажет это.
— Прекрасно, — сказала она. — Я пойду. Но Деймон, — и тут она отважилась быстрым мягким прикосновением снова дотронуться до его руки, — то, что ты сказал, когда я пришла, это правда. Я никогда не сдаюсь.
Казалось, что-то изменилось в Деймоне, когда Елена прикоснулась к нему, на мгновение мрачные черты его лица смягчились, и Елена почувствовала, что она почти достучалась до него.
Он секунду спустя он стал холодным и отдаленным, как никогда прежде.
Елена повернулась и с высоко поднятой головой быстро пошла прочь. За своей спиной она услышала, как Деймон сказал что-то резким тоном, и постанывание, издаваемое Джимми от боли, прекратилось.
Было ли то мимолетное выражение на лице Деймона всего лишь игрой ее воображения?
«Пожалуйста, пожалуйста, — мысленно умоляла Елена, — только бы это было не так.»
Наверняка в этом сердитом вампире позади неё осталось ещё что-то от Деймона, которого она любила.
Она не может потерять его.
Но почувствовав, как заныло у нее в груди, она засомневалась, справится ли она сейчас.
Глава 27
Предзакатное небо было ярко-синим и золотым от солнца, и Стефан был благодарен за тени деревьев.
Какой вампир вызовет на бой при дневном свете?
Он мог себе представить, что сказал бы на все это Деймон: «Стефан, это очень глупо».
Солнце как всегда слегка утомляло его своим светом, в его сознании постоянно пульсировало что-то, напоминающее головную боль, несмотря на кольцо, которое его защищало.
Клаус старше Стефана и сильнее. Значит и солнечный свет не будет его так сильно беспокоить.
Стефану не хотелось бы столкнутся с Клаусом во тьме.
Волосы на затылке вставали дыбом от одной мысли о том, что после столь долгой жизни в образе вампира, теперь Стефан сам боялся чудовища в темноте.
Он остановился, достигнув поля, на котором они сражались с семьей Клауса.
Кровь — лучший способ привлечь внимание любого вампира.
Стефан заставил его клыки удлиниться, потом, морщась от боли, резко укусил свое запястье.
— Клаус! — крикнул он, поворачиваясь вокруг, вытянув руку так, что кровь брызнула на землю вокруг него.
— Клаус!
Стефан остановился и прислушался к звукам леса: легкое потрескивание от движения какого-то животного сквозь заросли, скрип ветвей деревьев на ветру.
Очень далеко, ближе к кампусу, он мог бы услышать пару туристов, которые, смеясь, шли через лес.
Никаких признаков Клауса. Сделав глубокий вздох, Стефан привалился спиной к стволу дерева, прижимая окровавленную руку к груди.
Он думал о тепле Елены, её нежных поцелуях. Он должен спасти её.
За его спиной послышался низкий веселый голос:
— Ну, здравствуй, Сальваторе.
Стефан обернулся, запнувшись в тревоге.
Как он не услышал шаги древнего вампира?
Изношенный плащ Клауса был грязен, но он носил его, будто это была королевская мантия.
При каждой встрече с Клаусом Стефан поражался его высоким ростом, чистотой и резкостью его глаз.
Клаус улыбнулся и сократил между ними расстояние так, что он оказался слишком близко.
От него тошнотворно пахло кровью и дымом, и какой-то неуловимой гнилью.
— Звал меня, Сальваторе? — спросил его вампир. Он положил руку на плечо Стефана, будто другу.