— Фрэнк…
— Садись.
Когда принесли еду, Фрэнк нарезал масло ломтями и положил на оладьи. Потом взял бутылку сиропа и вылил ее всю, водя над тарелками туда-сюда. Потом облокотился на стол и подперся рукой.
— Валяй, Таб.
Таб съел несколько штук и стал вытирать губы. Фрэнк отнял у него салфетку.
— Это тебе ни к чему.
Таб вернулся к еде. Сироп тек у него по подбородку прозрачной струйкой и капал вниз.
— Давай, Таб, — сказал Фрэнк и подтолкнул к нему по столу вторую вилку. — Жми, не стесняйся. — Таб взял вилку в левую руку, опустил голову и принялся за дело всерьез. — Очищай тарелку, — сказал Фрэнк, когда оладьи исчезли, и Таб по очереди поднял все четыре тарелки и вылизал их досуха. Потом откинулся назад, совсем запыхавшись.
— Отлично, — сказал Фрэнк. — Теперь ты сыт?
— Да, — ответил Таб. — Я еще никогда не был так сыт.
Одеяла Кенни снова сбились кучей у заднего бортика.
— Сдуло, наверное, — сказал Таб.
— Ему от них все равно никакой пользы, — сказал Фрэнк. — А нам, пожалуй, пригодились бы.
Кенни что-то пробормотал. Таб нагнулся к нему.
— Что? Громче.
— Я еду в больницу, — сказал Кенни.
— Молодец, — сказал Фрэнк.
Одеяла помогли. Ветер по-прежнему дул им в лицо и на руки Фрэнка, но теперь друзьям стало гораздо лучше. Свежий снег на дороге и деревьях искрился в лучах фар. Прямоугольники света из окон фермерского дома лежали на синем снегу на полях.
— Фрэнк, — немного погодя сказал Таб, — знаешь что? А ведь тот фермер попросил Кенни убить собаку.
— Серьезно? — Фрэнк помолчал, обдумывая услышанное. — Ай да Кенни. Ну дает! — Он рассмеялся, а вслед за ним и Таб. Потом, все еще улыбаясь, Таб обернулся и поглядел в заднее окошко. Кенни лежал, обхватив руками живот, шевеля губами под звездами. Прямо наверху была Большая Медведица, а позади, между носками ботинок Кенни, в направлении больницы, висела Полярная звезда, спасительница мореходов. Грузовик плавно покачивался на неровностях дороги, и звезда тоже покачивалась между ботинками Кенни вверх и вниз, все время оставаясь на виду. «Я еду в больницу», — прошептал Кенни. Но он ошибался. Они давно уже пропустили нужный поворот.