— Очень важным, — согласилась она. — Бумаги, представлявшие интерес для государства, хранились в тайнике. Сразу после его смерти, в соответствии с завещанием, их забрало ФБР... — Лаура помолчала, стараясь определить мою реакцию на подобную информацию, а затем спросила:
— Вы можете мне сказать, что вам непонятно?
Я ответил не сразу. Как можно было бы доказать, что необычное совпадение — отнюдь не случайность? Одно и то же оружие использовано Для двух убийств. Что ж, такое случалось достаточно часто. Эти убийства разделены годами и, судя по фактам, совсем не связаны.
— Я лишь пытаюсь понять что-то, но мне это не удается. Концы не сходятся...
— Очень сожалею, — тихо промолвила она.
— Ничего не поделаешь.
Я поднялся, но заканчивать нашу беседу не хотел.
— Это могли быть драгоценности... Но истинный профессионал не стал бы забирать подделки, а вор-дилетант вряд ли пошел бы на грабеж со взломом в доме сенатора...
Лаура протянула мне руку, и я помог ей подняться. Словно огромная домашняя кошка поднялась с места, так просты и естественны были ее движения, исполненные истинно кошачьей грации.
— А вы уверены, что вам больше ничего не надо?
— Ну, разве что еще одна просьба, — сказал я. — Можно мне осмотреть его голубой кабинет? Лаура кивнула и дотронулась до моей руки.
— Все, что пожелаете.
Пока она переодевалась, я оставался в комнате один. Это было помещение, в котором только мужчина мог чувствовать себя уютно.
Огромных размеров рабочий стол из потемневшего дерева. Обтянутые кожей кресла и написанные маслом морские пейзажи. Старинные панели ручной работы из ореха, восточный ковер. Стенной сейф известной фирмы был спрятан за картиной, которая являлась единственным современным предметом в этом помещении.
Лаура открыла ящик стола, вынула карточку с шифром и протянула ее мне. Я открыл сейф, набрав семь заветных цифр. Он был пуст.
Впрочем, как и следовало ожидать. Чего я никак не мог предвидеть, что сейф окажется таким ненадежным. Это был “Гриссом-ЗНА”, который не предназначался для хранения ценных бумаг или драгоценностей. В таких несгораемых ящиках обычно держат бухгалтерскую документацию и старые счета. Но его замок все же имел устройство, которое уже на третьей цифре давало сигнал местной полиции.
Я захлопнул дверцу, снова набрал шифр, открыл сейф и стал ждать.
Вскоре перед домом остановился патрульный “форд”. В кабинет ворвались двое шустрых полицейских в пуленепробиваемых жилетах. Они встали у двери и направили на меня свои пистолеты. Тот, что был повыше ростом, оглядел меня и осведомился:
— Кто ты такой?
— Я тот, кто вызвал вас.
— Не увиливай от ответа.
— Я проверяю работу сейфа. Он усмехнулся:
— Ты не так проверяешь, приятель.
— Извините, я должен был сперва посоветоваться с вами.
Он хотел что-то ответить, но в этот момент в дверях показалась Лаура в черном платье с открытым декольте, которое подчеркивало прелесть ее, фигуры. Она изумилась:
— Что здесь происходит, Майк?
— У вашего сейфа имеется специальное устройство. Я проверил его работу, и оно действует.
— Это правда, миссис Кнэпп? — осведомился полицейский.
— Конечно! Я позволила мистеру Хаммеру осмотреть сейф. Я не знала, что там есть сигнальное устройство. Полицейский спрятал оружие в кобуру:
— Пожалуйста, предупреждайте нас впредь о таких случаях.
— Разумеется. Ответьте, пожалуйста, на один вопрос, — попросил я.
— Слушаю.
— Это вы были на дежурстве, когда застрелили сенатора?
— Да.
— Сработало ли тогда сигнальное устройство?
— Нет.
— Если убийца открыл сейф, значит, он знал правильный шифр.
— Или же, — напомнил мне коп, — убийца заставил сенатора открыть сейф, и тот, зная, что там нет ничего ценного, чтобы не подвергать опасности жизнь жены и свою, не стал использовать сигнальную систему.
— Но все-таки его убили, — напомнил я в свою очередь.
— Если бы вы знали сенатора, то могли бы понять, почему.
— О'кей, почему же? — поинтересовался я.
— Я думаю, пока его держали на мушке, он, как разумный человек, не оказывал сопротивления, но когда сейф был уже пуст, он улучил момент, когда внимание преступника привлекла добыча, и попытался остановить грабителя... А теперь объясните, почему вы интересуетесь этим?
— Моего друга убили из того же пистолета. Полицейские обменялись взглядами, и один из них сказал:
— Мы еще не слышали об этом.
— Так очень скоро услышите. Вам предстоит встреча с капитаном Чамберсом из Нью-Йорка.
— Вы уполномочены вести расследование?
— Увы, нет. Было время, когда я имел на это право.
— В таком случае вы должны прекратить расследование до прибытия властей.
Все было предельно ясно. Если бы Лаура не освободила меня от подозрений, то мы продолжили бы разговор в местной полиции. Это было предупреждение.
Когда они ушли, Лаура поинтересовалась:
— О чем все-таки шла речь?
— Неужели вы не знали, что этот ящик оборудован сигнализацией?
Она на мгновение задумалась и взглянула на сейф.
— Теперь я вспомнила об этом. Но сейф не открывали с тех пор, как... Да, я припоминаю, как полицейские обсуждали это устройство. Но я даже не предполагала, что оно работает.
— Ваш муж всегда хранил этот шифр в столе?
— Нет, адвокат обнаружил его в личных бумагах мужа. Я переложила его в ящик на случай, если понадобится воспользоваться сейфом. Однако он мне так и не понадобился. Неужели это имеет какое-нибудь значение?
Я качнул головой:
— Не знаю. Была одна мыслишка, да и то не новая. Как я говорил вам, это только предположение...
— Что именно?
— Техника операции, — пояснил я. — Убийца вашего мужа мог действительно искать драгоценности. А другой человек, которого он убил, был своего рода контрабандистом. Это и есть объединяющее звено.
Я мысленно перенесся в госпиталь к постели умирающего Ричи Коула. Мне было необходимо обнаружить связь между этими двумя событиями. Я чувствовал, как внутри меня сжимаются клещи и неистовое напряжение готово выплеснуться из меня наружу...
Твердый, настойчивый голос возвратил меня к действительности.
— Майк, пожалуйста, Майк...
Я обнаружил, что мои пальцы впились в ладонь Лауры. На ее глазах выступили слезы. Я выпустил ее руку и глубоко вздохнул.
— Извините...
Она потерла руку и мягко улыбнулась.
— Все в порядке. Вы не могли бы подождать еще минутку? Я кивнул.
— Могу я помочь вам чем-нибудь?
— Нет. Я полагаю, что здесь мне уже нечего делать. Лаура снова прикоснулась к моей руке:
— Мне нравятся такие прощания, Майк. Вы одиноки, а эта слабость...
— Да?
— Я сама давно одинока, так что сразу распознаю это в людях.
— Вы очень любили его, не правда ли? Ее глаза вспыхнули огнем.
— Так же сильно, как вы любили ее, кем бы она ни была. — Ее пальцы сжались в кулаки. — Это сильная боль. Я пыталась приглушить ее занятиями благотворительностью...
— А я пользовался бутылкой. Мой кошмар длился семь лет.
— А сейчас это прошло... Остались только высохшие слезы.
— Да. Это прошло. Несколько дней назад я был пьяной скотиной. Я и сейчас скотина, но только трезвая.
Я почувствовал, что она убрала руку, и потянулся за шляпой. Лаура проводила меня до двери. Открыв ее, она вновь дотронулась до меня, ее пальцы были прохладными и словно поглощали жар моего истерзанного сердца.
— Благодарю вас за то, что вы потратили на меня столько вашего драгоценного времени, миссис Кнэпп.
— Пожалуйста, Майк, зовите меня просто Лаурой.
— Договорились.
— А вы можете ответить на мою любезность?