— Зоя Николаевна, скажите, пожалуйста… А на следующем вашем уроке географии вы будете дальше объяснять или спрашивать?
— Дальше, а что?
— Спасибо. Просто я хотел узнать. — И, хитро улыбаясь, Адгур вернулся к ребятам.
Сейчас же вихлястый прохиндей, как коршун на добычу, бросился на какую-то несчастную гусеницу, ползшую поперёк асфальтовой тропинки, и поднёс её к глазам. Хотя вид у него при этом был самый внимательный — он даже нахмурил брови, рассматривая гусеницу, — было ясно, что он сильно смущён. Это понятно — не особенно-то приятно узнавать, что девушка, которой ты только что нахамил, не просто какая-то там девушка, а самая настоящая учительница. Осмотрев гусеницу, Джо бросил её на траву и вернулся, но не на скамейку, к Зое Николаевне, а на старое место, у калитки.
Скоро к крыльцу подкатил грузовичок, прозванный Школьной Челитой за свою способность всюду поспевать, всюду проникать. Челита привезла Пал Палыча и Арсена.
Пал Палыч соскочил на землю, огляделся. Миша думал, что Пал Палыч, увидев его, тут же бросится навстречу, начнёт жать руку и восхищаться геологически-спелеологическим снаряжением. Но, увы, Пал Палыч не обратил ровно никакого внимания ни на самого председателя, Мишу Капелюху, ни на его ближайшего помощника, Алика-Архимеда, а сразу же подошёл к Адгуру, который даже и не член общества:
— А-а, Джикирба, потомок джихов! Ты уж больше не дезорганизатор? Собираешься тоже охотиться за джихами?
— Кто — охотиться? Джикирба? — спросил Арсен. — Как бы не так! Мы двоечников не берём.
— Так он же не в пещеры едет, а в гости! — воскликнул Миша. — Он едет в Казачий Брод к бабушке.
— А я думал, он интересуется джихами, — заметил Пал Палыч.
Адгур раскрыл было рот, чтобы признаться: «Да, конечно, давно интересуюсь. И запишите меня, пожалуйста, в археологи. Я такое открытие сделал — всем открытиям открытие! Оно вас всех прославит!» — но тут Леночка — и откуда она только взялась! — просунула свой курносый нос между Пал Палычем и Адгуром и выпалила:
— Интересуют! Интересуют! Только Адгурка стесняется сказать. У него двойка по географии. Но он ликвидирует двойку. И дисциплину тоже ликвидирует. Правда, Адгур? — Худшей помощи нельзя было придумать.
— Я в гости еду, а не в пещеры! А если не хотите брать, то и не надо! — Сказав это, Адгур повернулся спиной к Пал Палычу.
— А вы лучше нас возьмите! — вмешался Джо, подходя к Пал Палычу. — Нам бы только до Казачьего Брода. А там мы рюкзаки за плечи, палки в руки и — айда своим ходом!
— И вы не хотите идти с нами в пещеру?
— Мы, прохиндеи, рождены для горных вершин, для опасностей, для приключений! — сказал Джо с гордостью.
— Ну да… конечно… — согласился Пал Палыч. — Сердцу орла люба высь, ну, а нас, скромных пещероведов, как кротов, тянет под землю. И чем глубже, тем лучше… Ну как, Арсений Сергеевич, не пора ли отправляться в путь?
— Полагаю, пора, — ответил Арсен баском. Он всегда говорил баском, когда к нему обращались по имени-отчеству.
Ребята побросали в кузов машины свои вещички и забрались сами. Не спрашивая на то разрешения ни у брата, ни у Пал Палыча, ни у пионервожатого, Леночка перелезла через борт, села на скамью у самой кабины и стала болтать ногами с самым независимым видом. Но, хотя она и болтала ногами с самым независимым видом, она на всякий случай вцепилась руками в скамейку. Было ясно, что без великого царапанья и визга она не сдаст позиций и не вернётся домой. И Миша не стал связываться — пусть себе едет, раз она такая настойчивая! Авось влетит от мамы за самовольство!
Вместо того чтобы спорить с Леночкой, Миша спросил, обращаясь одновременно и к Арсену и к Пал Палычу — на тот случай, если не согласится один, то, может, согласится другой:
— Можно взять на раскопки Дружка?
Миша спросил про Друга без всякой задней мысли. Просто ему очень хотелось, чтобы Друг побывал на казачебродских раскопках, ведь он так любит путешествовать и копать.
— Ага, значит, твой друг всё-таки интересуется раскопками? — спросил Пал Палыч, смотря вслед удаляющемуся Адгуру.
— Ещё как! Раскопки же его любимое дело!
— А тебе хочется, чтобы он поехал с нами?
— Конечно, хочется.
— Арсений Сергеевич, а что, если мы всё-таки возьмём друга нашего уважаемого председателя?
Арсен пожал плечами, что можно было истолковать и как: «Пожалуйста! О чём разговор!» — и как: «Решайте сами, моё дело сторона», и как: «Что ж, заварите кашу — сами будете расхлёбывать».