Арон ненадолго остановился, после того как закрыл дверь в Архив, будто прислушиваясь, нет ли за ними погони, однако Асанти заметила, как он всем весом навалился на деревянную панель, как прикрыл веки и с каким трудом перевел дыхание. Он пытался скрыть, насколько измотан. Сколько сил отнял у него переход из одного тела в другое? Тут Арон открыл глаза и перехватил ее взгляд.
— Прятать четверых при свете дня — дело нелегкое, — заметила она.
Арон поджал свои новые губы, но отпираться не стал.
— Не без этого.
Потом они спустились в Архив, и Асанти больше ни на что другое не могла обращать внимания. Она замерла на верхней части лестницы, с которой хорошо было видно большую часть полок. Она еще не успела разобрать книги после хакерского технокультистского вихря, когда явилась Рука и принялась пожирать демонов. Вторая волна ущерба полностью покрыла собой первую, однако то была маленькая ложка меда в огромной бочке дегтя.
Впрочем, имелись признаки того, что после ухода Третьего отряда здесь побывали и другие. Например, Асанти была уверена, что Рука не рылась у нее на столе и в каталожных ящиках. В Архиве наверняка поработали Десме и Де Фос. Подобное надругательство со стороны бывших коллег ранило сильнее, чем любые проделки демона.
Рука Менчу утешительной тяжестью легла ей на плечо.
— Первым делом отыщи «Книгу Руки», — попросил он.
Асанти кивнула. Все по порядку. Сначала не дать демону вырваться из головы Сэл и уничтожить мир. А потом уже переживать о том, как сильно повреждена система каталогов.
Лиам пошел посмотреть, пережил ли хоть один из его компьютеров нападение Руки и последующий обыск. Асанти вытащила ключи и отвела Менчу на третью оконечность звезды, в самое надежное хранилище Архива: здесь была заперта «Книга Руки».
Они двинулись туда по обугленному полу, Менчу продолжал отдавать приказания:
— Сэл, следи за Ароном и за дверью. Лиам, как закончишь, помоги ей. Асанти...
Дальше Асанти не услышала из-за шума крови в ушах — он заглушил все мысли.
Дверь хранилища была открыта настежь.
А ведь все шло так хорошо…
***
Посетители кафе, рассматривавшие монастырь с другой стороны улицы, старались выглядеть невозмутимо, однако их несложно было опознать, ведь они не болтали друг с другом, а не попасться им на глаза оказалось и того проще, поскольку они были сосредоточены лишь на входе. Дерево, растущее в соседнем дворе, обеспечило Грейс и проход на ее крышу, и удобное возвышение, с которого можно было следить, есть ли где наблюдатели.
Но наблюдателей в поле зрения не оказалось. Это означало, что либо враги ее полные идиоты, либо это и правда ловушка. И хотя пытаться заманить ее в ловушку — мысль не самая толковая, Грейс, памятуя, как Десме и Де Фос обошлись с Сэл — а та всего-то была одержима, — подозревала, что, если у них будет хоть малейшая возможность не допустить возвращения Грейс, они вряд ли позволят ей взять свою жизнь в собственные руки.
Лучше подготовиться. Если она ошиблась, все окажется просто — и ее ждет приятный сюрприз. Если нет, готовность ко всему может иметь решающее значение, если вдруг встанет выбор между коматозным сном в ящике по окончании этого задания или любым иным развитием событий. Беспроигрышный вариант.
Да и представлять, что ее ждет ловушка, было веселее.
Грейс осторожно спустилась с дерева на гребень островерхой крыши. Никакой сигнализации. Она глянула на наблюдателей в кафе — ничего не предпринимают. Пробралась туда, где можно было укрыться за трубой, спустилась. Кончиками пальцев нащупала опору в виде подоконника в общем туалете монашек. В такой час все сестры на утренней молитве, и, если никто не заболел и не отлынивает, ее тут точно не потревожат.
Грейс опять повезло. Добродетельные сестры все до одной были там, где им и положено, так что, прижавшись к полочке над раковинами, она, никем не замеченная, соскользнула на пол. Даже не уронила ни одной зубной щетки — сестры наверняка бы это оценили, если бы знали. Твердо встав на ноги, Грейс медленно приоткрыла дверь в коридор. Ее келья находилась в конце, возле самой лестницы и бельевой кладовки. У ее двери сидела женщина в монашеском облачении. И должна быть женщина. Из мужчин в жилые помещения пускают только священника, но если святой отец на целый день засядет на одном месте, к нему возникнут вопросы. Кроме того, Грейс сразу сообразила, что перед ней именно что «женщина в монашеском облачении», а не монахиня. Умений у сестер было множество. Но, как правило, рукопашный бой не входил в их число. У этой же были припухшие костяшки пальцев, а также нос, знавший по собственному опыту, каково это, когда тебя ломают.