Дверь захлопнулась и тут же обросла слоем волос и веток.
Рука поволокла полицейского по коридору. Половины половиц уже не было, дыры заросли травой, затянулись корой, кожей, ногтевой пластиной. Полицейский миновал дверь в гостиную. Девочки находились там. Они парили над полом, раскинув руки и ноги, волосы у них разметались, будто комната была заполнена водой. Вернее, нет. Они свисали с потолка, а от пола их отталкивало переплетение нитей, которые то и дело рвались и срастались, рвались и срастались, каждую секунду. Ковер ими так и кишел. Он напоминал темную лужайку. Лампа нагнулась вперед, у нее выросли глаза и костлявые конечности, которые тянулись к полу. Кушетка покрылась мохнатым мехом, отрастила шесть коротких волосатых когтистых лап и пасть, заполненную кривыми зубами. В данный момент она карабкалась по стене.
Все росло. На всем что-то отрастало.
Полицейского потащило дальше, сперва — в дальний конец коридора, потом — в комнату, где находился Габриэль со своей книгой.
Он так и сидел за письменным столом. Перед ним так и лежала книга. Вот только границы между ними размылись окончательно. Руки Габриэля по локоть ушли в страницы. Голова была опущена на книгу, на стол. Лица его полицейский не видел совершенно. Одни лишь уши на уровне страницы. Ноги Габриэля слились с полом. А еще казалось, что на спине у него пытаются вырасти крылья, семь крыльев из кожи и ткани — но они оказались великоваты для комнаты и потому сплавились с потолком. Стены покрылись волосами со штукатуркой. Нет. Щепками с сухожилиями. Нет. Что покрывало стены, полицейскому было не сообразить. А через миг его это перестало интересовать. Из-под половиц выпросталось нечто, подобное пальцам или змеям, обвилось вокруг него, заползло в рот. И тут полицейский преобразился. Он стал крылатым змеем из хрустальной пещеры. Гаргантюанской улиткой, к панцирю которой крепилась тысяча колоний разумных насекомых. Он стал огромной многоногой тварью, свернувшейся в серебряном яйце. Когда он вылупится оттуда и раскинет свои крылья во все небо, мир содрогнется от изумления.
***
На лестничной площадке отец с консьержем изумленно посмотрели друг на друга, потом на дверь.
— Инспектор! — завопил консьерж. — Инспектор?
— И что дальше? — спросил отец. — Вызываем полицию?
— Так уже вызвали, — напомнил консьерж.
— В смысле, вызовем еще, — уточнил отец. — Дочки мои по-прежнему там. По-прежнему там, слышите? Нужно действовать!
— И что мне сказать полиции?
— Понятия не имею, — признался отец.
7
Фургончик Третьего отряда застрял за ждущим пассажиров такси. Сидевшая за рулем Грейс тихо материлась себе под нос.
— Следующий поворот налево, — сказал Лиам.
— Сколько, думаешь, у нас времени? — поинтересовалась Грейс.
— Полицию вызвали как раз перед посадкой, — сообщил Лиам. — В районе творится что-то странное. На место прибыл инспектор. Пока это все.
— Ладно, — вмешался Менчу. — Действуем по обычному плану. Грейс, входишь первая. Лиам, ты сразу за ней. Сэл, на тебе артефакт, какой — пока неизвестно. Справишься?
— Справлюсь, — ответила Сэл.
Менчу взглянул на Сэл: глаза сосредоточенные, губы плотно сжаты.
— Ты в порядке? — спросил он.
— В полном, — ответила Сэл. — А чего?
— На вид вроде нервничаешь.
— Ты про это? — Сэл указала на свое лицо. — Это я рожи корчу.
Лиам засмеялся.
— Рожи корчишь? — не понял Менчу.
— Вам бы всем следовало этому научиться, — сказала Сэл. — Корчить рожи — дело полезное.
— Я… — начал было Менчу.
— Уж ты-то умеешь корчить рожи, — обратился к нему Лиам. — Вот, смотри. — Он втянул щеки и сморщил нос.
— Совсем на меня не похоже, — обиделся Менчу.
— Был бы у нас фотоаппарат, — сказал Лиам, — ты бы сразу понял, что не прав.
— Я не умею корчить рожи, — сообщила Грейс.
— Да у тебя всегда рожа, — парировал Лиам. — Следующий поворот направо.
Они свернули на улицу пошире. Перед многоквартирным домом стояла полицейская машина.
— Наконец, — выдохнула Грейс и остановилась за полицейской машиной. Все начали вылезать.
— Ты точно в порядке? — обратился Менчу к Сэл.
— Да, — ответила Сэл с налетом раздражения. Все, хватит уже спрашивать. — Давайте работать.
Дверь в здание оказалась открыта.
— Вызов был в квартиру на втором этаже, — заметил Лиам. — Консьерж сказал, там две девочки из другой квартиры, и им не выйти.
Они двинулись вверх по лестнице и обнаружили на площадке консьержа и отца.