8
Приток адреналина иссяк, как только они отправились в аэропорт. Сэл проследила за полицейской машиной, которая пронеслась мимо в противоположном направлении, — завывала сирена. Подумала: наверное, это группа, которую отправили расследовать, что произошло в квартире у Габриэля. Подумала, к каким выводам полицейские сумеют прийти. Они все сфотографируют, замерят, соберут улики. Опросят отца и консьержа, получат приблизительное представление о случившемся. У них появятся примерные описания всех членов Третьего отряда — вот только для обвинения такого маловато. Им хватит ума сообразить, что четыре человека не сумели бы за пять минут так уделать и квартиру, и этого несчастного малого с книгой. Третий отряд станет лишь очередной аномалией в груде аномалий в полицейских рапортах. Единственными неоспоримыми фактами останутся материальный ущерб, а также то, что девочки и полицейский выжили, а жилец мертв. Причина смерти не установлена.
Сэл была грамотным полицейским и прекрасно все это знала, но из того, с чем придется работать полиции, она не смогла бы слепить толкового дела. Судмедэкспертов не учат работать с магией и демонологией.
На нее навалился почти невыносимый вес — все дела, которые она так и не раскрыла, не сумев связать в узелок все ниточки. Безымянные трупы. Необъяснимые вещи. Сколько из них на деле являлись обломками магических катастроф? Если теперь поискать, сколько из этих нераскрытых дел отыщется в Черном Архиве?
Не это ли Менчу имел в виду, когда сказал ей, что магии в мире становится все больше? Будет ли она и дальше проявляться столь же отчетливо, через необъяснимые явления — и в итоге магии в мире окажется столько, что отрицать ее существование станет невозможно?
«Мы к этому не готовы, — подумала Сэл, когда они поднялись на борт самолета. — Мы понятия не имеем, как с этим жить».
Через пять минут она заснула.
Проснулась в Риме, но ей не полегчало. В Черном Архиве Асанти устроила разбор полетов. Сэл была как в тумане. Доложила то, что должна была доложить: что видела и что делала, но что-либо разъяснить или проанализировать оказалась не в состоянии. Думать за нее пока придется кому-то другому. А ей нужно поспать. Часов этак двенадцать.
Когда остальные собрались уходить, она так и осталась сидеть на диване. Первой вышла Грейс, за ней Менчу. Лиам немного задержался, будто надумал с ней поговорить. У Сэл не было на это сил, она просто на миг прикрыла глаза. А когда открыла снова, Лиам уже поднимался по лестнице. Тут встала и она.
— Первое задание, — заметила Асанти. — Как себя чувствуешь?
В первый миг Сэл ощетинилась. И сообразила: не все члены этого поганого отряда жаждут знать, что именно она чувствует. Но в голосе Асанти было что-то такое, что призывало довериться ей. Асанти не переживала. Просто любопытствовала.
— А тебе каково было, когда ты впервые здесь оказалась? — спросила Сэл.
Асанти улыбнулась.
— Каково? Захватывающе. Но я на тот момент уже представляла себе, на что способна магия, так что первое столкновение с ней напугало меня меньше, чем тебя. Кроме того, в нем не было ничего личного.
— И что ты увидела? — спросила Сэл.
— Что все те вещи, которые мы здесь запираем, — это часть нашего мира. Такие же творения Божьи, как облака в небе. Порой мне кажется, что, если мы научимся их понимать, мы увидим, что не магия — часть нашего мира, а мы — часть ее мира.
— Магия и есть Бог, что ли? — хмыкнула Сэл.
Асанти рассмеялась.
— Ну, этого я не говорила.
— Похоже, не очень-то ты веришь в нашу миссию.
— Еще как верю, — произнесла Асанти. — Не верю я в то, что магия — это зло. Зато верю, что большинству людей ее лучше не давать в руки.
— А кому можно? — поинтересовалась Сэл.
— Если официально? Никому. — Тут улыбка на лице у Асанти угасла. — Я тебе очень сочувствую по поводу брата.
— Спасибо.
Сэл ждала очередной тирады о том, что Братство делает все возможное ради его спасения. Однако Асанти ничего не сказала. Просто выразила сочувствие. А больше ничего и не надо было говорить. Пауза в разговоре будто открыла какую-то важную дверцу. И Сэл шагнула в нее.