Друзья уставились на него с одинаковым удивлением. Неожиданно в кроне дуба зашумел тревожный ветер.
— Это как? — насторожено поинтересовался Ярик, вернув на нос очки.
— Методом исключения, — Важно ответил Веля, вспоминая все известные ему детективы, — Мы просто поспрашиваем их про… Константина Пугачева.
— Про кого?! — хором воскликнули друзья.
— Понимаете, я думаю, что без него тут не обошлось, — торопливо заговорил Веля, — двенадцать лет назад он, как вы говорили, вероломно напал на штаб ОЗК, потому, что ему там было что-то нужно, так?
— Ну, так, — кивнул Ярик.
— Но он тогда не нашел, что искал, верно?
— Говорят…
— Так может быть, то, что ему нужно было в той папке? — выпалил Велимир. — Если мой дет такой большой начальник, его не будет грабить простой жулик. И простой жулик не подговорит на такой заговор работника лагеря. Если здешние работники, правда, такие честные, как вы говорите.
Последнее замечания, похоже, ставило Ярослава в тупик.
— Честные, — неуверенно подтвердил он.
— Тогда, может быть, кто-то из их не по доброй воле помогает Пугачеву, — горячо добавил Веля, чувствовав, что особого восторга у друзей его затея не вызвала, — может, он кого-то заставил!
Повисло тягостное молчание.
— Выходит, в лагере «Орлиные врата» у Константина Пугачева свой человек, — наконец вымолвил Лоло, — да, сильно. Но как ты собираешься его раскрыть?
— Будем расспрашивать, кто что знает про Пугачёва, — бойко заявил Веля, — вроде как из любопытства. И будем наблюдать. Преступник может выдать себя, рано или поздно.
Велимир понимал, что это не самый надежный и четкий план, какой должен быть у настоящих детективов, но ничего лучше им всё равно пока не придумать.
— Я категорически против нарушений устава, — Ярик упрямо скрестил руки на груди.
— А я — категорически за! — Неожиданно вмещалась Любава.
Ярослав мгновенно перевел гневный взгляд на сестру:
— И ты меня еще называешь ребенком?!
Велимир поспешил опять вмешаться:
— Тише! — Они тут всё-таки секретный план обсуждают! — Я не предлагаю делать что-то хулиганское. Наоборот, нам нельзя привлекать к себе внимание.
Но Ярик всё равно оставался непреклонен:
— Вряд ли мы так что-то узнаем. А твой дед имеет влияние не меньшие, чем Самсонова, он не позволит затягивать следствие.
Велимир немного замялся, потом ответил, очень тихо:
— Если захочет.
— То есть? Ты и его в чем-то подозреваешь?!
— Нет! В смысле.… Не в том смысле! — замахал руками Веля. — Просто, понимаете, теперь я не могу верить на слово даже ему.
Друзья опять напряженно переглянулись. Любава и то притихла.
— Знаешь, неуважение к старшим у нас считается очень большим недостатком, — тихо заметил Лоло. — Уж я-то знаю.
Ветер в листве затих также резко, как и появился.
Велимир взглянул на друзей очень серьезно.
— Я их уважаю. Но я хочу узнать всю правду о своей семье, что бы там ни было. Если этот Пугачев убил моих родителей, я имею право знать, хотя бы ради чего они погибли.
Любава присвистнула:
— А ты не плох для новичка.
— Я стараюсь. Так вы со мной?
Девочка, уже одобрившая «нарушение устава», тоже вопросительно уставилась на брата и Лоло. Те безнадежно вздохнули.
— Чувствую, что слова Баюна на счет моей судьбы начинают сбываться, — махнул рукой Лоло. — В той папке, видать, было что-то очень важное, если из-за нее устроили такую заварушку, Пугачев или кто другой. Твой дед может и не хотеть ее возвращения. Точнее, попадания в руки царских сыщиков.
— Тогда, в кабинете Самсоновой, он не сказал старшине, что пропала папка, — добавил Велимир еще тише, — он сказал, что ничего не пропало…
— Да? — Ярик, казалось, задумался о чем-то своем. — И с чего же ты хочешь начать? Точнее, с кого?
— С домового, — оживился Веля. — Кто из местных может найти для такого дела домового?
Ярик пожал плечами:
— Вообще-то, любой. Только это всё на домовых совсем не похоже, они бывают вредными, сварливыми, но воровать — никогда!
Вчера в столовой, едва не перепутав кухонного помощника с дачным воришкой, Велимир узнал о местных домовых много интересного. Как оказалось, это единственный волшебный народ в Ар-царстве, имеющий самый настоящий профсоюз. Каждый домовой заключал с хозяевами дома особый «Трудовой договор», в который уж точно не входили обязанности вроде «ограбь соседа».
— Тогда…
Но их разговор прервали внезапные крики и грохот откуда-то слева.