В небе над всем этим лениво плыли два черно-белых дирижабля. Но внимательнее осмотреться Велимир не успел, в группе еще нескольких гостей и в сопровождении человека, по виду — слуги, они поднялись по широкой лестнице к главному входу.
Огромный зал уже полнился пышно одетыми людьми. Дедушка уверенно шел среди них, то и дело здороваясь, пожимая руки и знакомя Велимира: генерал-наместник такой-то области, приказоведующий такого-то Приказа, княжна такая-то, купец такой-то, сын того-то, сноха тех-то.… От имен, должностей и орденов у Велимира вскоре зашумело в ушах, и он перестал их запоминать, только вежливо кивал и давал пожать руку, если это требовалось.
С гораздо большим интересом он поглядывал на высокий сводчатый потолок и стены, сплошь расписанные красно-черно-золотыми узорами. Под росписью буквально пульсировали потоки энергии, заставляя узоры светиться изнутри.
Ощутимое движение в окружающей толпе всё-таки заставило Велю обратить внимание на гостей. Люди расступились, и со стороны входа вошла женщина, даже по сравнению со всеми остальными гостями, поражающая собой. Велимир в первую секунду подумал, что это сама царица, не меньше! Высокая, статная, с правильным надменным лицом — кажется, именно такие лица принято называть аристократическими, — она плыла между гостей, изредка чуть кивая кому-то, но в основном, глядя поверх голов. А самым поразительным был её наряд: темно-зеленое платье, снизу доверху усыпанное малахитом и еще какими-то кристалликами, образующими замысловатый узор. Чем ниже, тем крупнее становились камни, и к самому краю подола крепились уже целые зеленые булыжники.
Велимир с сомнением прикинул, сколько это всё может весить и проникся к незнакомке невольным уважением: её, похоже, такой вес ничуть не смущал, она шла плавно, царственно. По правую руку от неё шел мужчина средних лет. Рядом с ней он выглядел более чем неприметно, но это его не смущало — он широко улыбался и раздавал приветствия направо и налево.
С другой стороны от женщины показалась её уменьшенная копия, в которой Велимир сразу узнал Яшму Дивидову. Та еще издали помахала ему рукой, но подойти не успела — её окружила стайка каких-то девчонок, восторженно заохавших насчет её наряда. Та остановилась и покрутилась на месте, любезно позволяя им рассмотреть себя со всех сторон.
— Панкрат Александрович, — «каменная» дама подошла прямо к ним, — моё почтение!
— Агата Яковлевна! — прянул ей навстречу дедушка. — Даниил Степанович, очень рад встрече!
— Милава, Вас особенно отрадно видеть в свете, Вы, наконец, прекратили своё отшельничество, — она тонко улыбнулась одними губами, — Вы прекрасно выглядите. Все в свете помнят, как Вы блистали!
— О, когда были те времена! — деланно рассмеялась бабуля. Велимир даже не предполагал, что она может так притворно смеяться! — А вот Вы на самом деле не стареете. Признайтесь, в Вашем саду растут молодильные яблочки?
Все, включая Аскольда, рассмеялись так же неестественно.
— Позвольте представить, мой внук, — вспомнил про него дед, — Велимир. Велимир, познакомься с Агатой Яковлевной и Даниилом Семеновичем Дивидовыми, это родители твоей подруги Яшмы.
— Я понял, — не слишком приветливо кивнул Велимир, — Вы хозяйка «Малахитовой горы», верно?
— Верно, — женщина окинула его холодно-оценивающим взглядом. Тут волей-неволей согласишься с предрассудками друзей! — О Вас, Велимир Станиславович, я тоже наслышана. И не только от дочери.
— Малышка Яшма тоже просто очаровательна! — вставила бабушка и тут же всплеснула руками. — А Яша разве не с вами? Где он, где-то здесь?
— Хотела бы я знать, — очень сдержанно вздохнула Агата Яковлевна.
— Но как же так…
Велимиру стало скучно их слушать. Он воспользовался моментом и нырнул в окружающую толпу. Здесь на него уже не обращали внимания, и он мог спокойно рассматривать яркие одеяния гостей и выхватывать обрывки светских разговоров:
— Последние новости просто….
— …непременно посетить моё новое имение!
— Говорят, кощеевский и царь-бак снова…
— … пробовали перцовку прошлого года? Это вам не эльфийский нектар…
— Я точно слышала, такое носит сама царица….
Велимир втайне надеялся, что Соня с родителями тоже будет здесь. После той злосчастной игры они толком не говорили, она уехала на выходные еще раньше остальных. Хотя, о чем бы они говорили? Расспрашивать о том, что она видела тогда в беспамятстве, было неудобно, рассказывать о своём — еще неудобнее!