Возможно, доверительный тон был вполне искренним, но звучал довольно фальшиво. Тед был нужен шерифу, вот в чем дело. И даже если он действительно «лучший в округе», это весьма слабая похвала. Ведь далеко не в каждом полицейском управлении штата имеются Холмсы и Ватсоны, способные расследовать убийство.
— Еду, — сказал он и повесил трубку.
Двадцать две минуты спустя он уже мчался в Киттеридж. Кругом лежали сугробы футов по десять высотой, а те, что навалили снегоуборочные машины, — и того выше. Посреди парковки у супермаркета высилась настоящая белая гора. Как будто снег больше сваливать некуда. Кое-где тротуары расчистили, чтобы дети смогли попасть в школу. В других городках до сих пор с этим делом не справились.
Прибыв на Роуз-Ридж-лейн, Тед увидел, что проезд к дому Баскомбов перекрыт двумя полицейскими машинами. На посту стояли люди в форме. Тед знал только одного из них — широкоплечего, с бычьей шеей и стрижкой «ежиком» парня, которому куда больше подошла бы униформа рядового конной полиции. Звали его Джеймс Бонавентура, и был он племянником шефа полиции Киттериджа.
— Детектив Холливэлл, — сказал Бонавентура, когда Тед подъехал и показал в окно свое удостоверение.
— Привет, Джимми. Жуть что творится, а?
Коп мрачно кивнул.
— Я сам не видел. Но после того, что услышал, вряд ли захочу посмотреть.
Другой офицер следил за этим диалогом с любопытством и странным неодобрением. Но что бы ни говорили о соперничестве между местной полицией и Управлением шерифа, в дружелюбном тоне Теда не было никакой насмешки.
— Не хочешь ли меня пропустить?
Бонавентура улыбнулся:
— А с чего бы округу интересоваться этим делом?
Холливэлл не ответил на улыбку.
— Это мое дело, Джимми. Вчера я потратил весь день, разыскивая сына Баскомба. А теперь он сам стал жертвой. Прокурор федерального судебного округа и шериф Уэссекса хотят точно знать, что здесь произошло.
— Ладно, ладно. — Бонавентура поднял руку, призывая Теда не нервничать. — Не нужно качать передо мной права, детектив. Я просто малость пошутил. К тому же, думаю, шеф и сам вас ждет. Когда убивают таких людей, как Баскомб, многим хочется узнать, как именно это произошло и почему.
Они откатили машины в сторону, чтобы Тед мог проехать. И когда он добрался до дома, расположенного в самом конце проезда — длинного ущелья со стенами из высоких снежных сугробов, — шеф полиции Пейтон Бонавентура уже ждал его внизу. Холливэлл помахал ему, пристроившись в конце длинного ряда полицейских машин. Там стоял черный фургон службы медэкспертизы и одна гражданская машина — маленький спортивный «гео». Тед мог поклясться, что она не принадлежала никому по фамилии Баскомб.
Выбравшись из машины, Тед вдруг почувствовал приступ нелепой клаустрофобии. В этом было какое-то противоречие: ему стало хуже не в душной машине, а снаружи. Он сделал глубокий вдох и постарался стряхнуть с себя эту странную тяжесть, давящую напряженность момента. Стоял мороз, дул сильный ветер, но при этом сияло солнце, и небо сверкало чистой, по-зимнему свежей синевой. Он был просто обязан почувствовать облегчение от возможности размять ноги, подышать свежим воздухом. Но почему-то не чувствовал.
— Наверное, Джимми передал тебе по рации, что я еду? — спросил он у шефа полиции.
Пейтон Бонавентура хмуро ухмыльнулся:
— Угу. Хорошо хоть кто-то сообщил мне, что ты едешь.
Холливэлл глубоко вздохнул и посмотрел на шефа полиции так же хмуро:
— Вчера мне пришлось весь день вести себя вежливо и дипломатично с Максом Баскомбом и его «ребятами», Пейтон. Хотелось бы думать, что ты выше политики.
— В отличие от шерифа Норриса, — усмехнулся Бонавентура.
— Что, так и будем продолжать? — разочарованно спросил Холливэлл.
— Да нет. — Пейтон пожал плечами. — Просто лучше бы он сам приехал сюда. Пожалуйста, Тед, — проходи, осматривай все, что хочешь. Хотя я и не знаю, что там можно обнаружить. Здешний дворецкий, или как его, мистер Фридл, рассказал мне о несостоявшейся свадьбе и об исчезнувшем сыне. Сдается мне, сын вернулся. Может, сестра помогла ему, а может, он и ее прикончил, а тело выкинул куда подальше.