Бани притянула меня за руку и поцеловала.
В этом городе, под проливным дождем за стенами, в сетевом ресторане я ничего не почувствовал.
Я вспоминаю, как еще совсем недавно на съемных квартирах у гор мы выбирались из спальников и тяжелые утренние перемещались на кухню. Плотно подкрепившись, мечтали о крепком кофе из Старбакса или чего-нибудь такого же сетевого. Как натягивали термобелье, на него амуницию из легкой брони. Застегивались, закреплялись, зашнуровывались и, наконец, выходили с досками и лыжами наперевес под снег.
Как грузились в такси и уезжали к только проснувшимся подъемникам, чтобы самыми первыми замять свежий и вкусный пухляк.
Включил музыку, но музыка не заиграла, и это было знаком. Я собрался и вышел на улицу под моросящий вечерний дождь. Надень «бордическую» куртку – не промок бы.
Улыбка сама появилась, упала в лужу, с нее сбежала на окно витрины бутика и многократно отразилась в каплях на стекле.
Я завернул в любимое неидентифицируемое местечко. Не вычурный, не модный, не перемученный и почти питерский бар, за тем лишь исключением, что вместо сандвичей, здесь гамбургеры с котлетой из хорошего мяса.
В ожидании еды я взял стакан темного пива. Катя М возникла из ниоткуда, аккуратно закрыла зонт и только тогда набросилась на меня.
– Привееет! – обняла, крепко поцеловала, – ну хоть одно светлое пятно на этой неделе.– Скажу сразу, это работа моей мечты!
Я хмыкнул про себя. Работа. Да, работа! Не что-то другое. А главное не кто-то.
– Сейчас подтянется Митя, – оповещает меня Катя М, – гамбургер, я хочу их фирменный гамбургер.
Она отпивает у меня пиво.
– И пиво, теперь пиво тоже хочу.
– Почему ты повторяешь все по два раза?
– О, прости, эти журналисточки. – она делает почти неприличный жест, и он попадает в мокрого Митю
Новость, которую он держит в себе, буквально стучится из него. Он обнимает Катю М.
– А мы тут в горы собрались. Кататься.
– И ты молчал, – она толкает меня.
– Ждал, когда мы будем втроем, – развожу руками я, – ты с нами?
– Не знаю. Где мое пиво, – занервничала Катя М и снова отпила у меня.
Тоскливей, чем зима в мегаполисе, только осень. За окном моей маленькой квартиры непрерывно моросит дождь. Мне захотелось сменить этот вид, и я открыл фотографию горы. С картинки она не выглядела лавиноопасной опасной. На ней были и привычные леса и редколесье ближе к снежной вершине с торчащими скалами, черными, обнажениями, и узким кулуаром практически по центру. В общем, если принять наш чудовищно маленький опыт бэккантри, выходило достаточно страшно.
Самым опытным среди нас был Митя. А вот мы с Катей М поднимались на дикую гору только один раз – в прошлом году. И то это было на фрирайд-курорте. С гидом. Все остальное время взлетали наверх на ратраке. Лавины тогда, разумеется, и быть не могло.
Но для той поездки мы с Катей М купили сплит – борды и, конечно, долго тренировались, обнаруживая спрятанные в пухляке лавинные биперы. Катя М так и не уложилась в две минуты, предназначенные на поиск…
Я достал телефон и позвонил Писателю, который живет в Сибири:
– Подводя итог, – сказал он в конце беседы, – я хочу напомнить тебе, что ты свободен, Андрей. Когда-то давным давно я бросил все, что бы писать. И это был мой выбор за который я платил. Но был выбор свободного человека. Все остальное – не настоящее. Твой настоящий образ жизни мне претит.
Две долгих минуты я мучительно искал себе оправдание, чтобы остаться на месте. Не потерять работу, которая мне не дорога, встречаться с девушкой, к которой я не испытываю чувств, и жить в городе, который мне не нравится осенью. Еще и Катя М не едет открывать сезон, а это знак. Но она позвонила:
– К черту! Я с вами, Андрей.
Аэропорт.
Это будет не просто открытие сезона, мы собираемся совершить пешее приключение в предгорье, поставить палаточный лагерь и в течение нескольких дней раскатывать только выпавший снег чуть ли не самыми первыми в сезоне. Совершено безумная затея.
– Ладно, мы все-таки в сборе. Это главное, – Катя М захлопывает лэптоп, поднимается со своего рюкзака.
– Вообще-то нет.
Митина улыбка прожигает страницы и приводит нас к исходной точке. Мы стоим у стойки регистрации в аэропорту.
– Как это не все? – она готова вспылить и для этого у нее есть тысяча и один повод. Последний, самый важный, – тот, что ее избранник не приехал провожать Катю ни на вокзал, ни тем более в аэропорт. Но ждем мы совсем не его, и я спешу пояснить:
– Мы тебе не рассказывали об одной задумке, Катя.