Страшный крик разорвал полумрак — где-то в стороне один из колдунов умирал в муках, кто-то отдавал распоряжения громким голосом.
С отдалённой границы леса послышался рев моторов, как будто вертолеты сели на край лесопарка, а военные теперь перебирались через невидные отсюда преграды и рвались к центру с автоматами наперевес.
Эмбер слышал в этот момент столько всего, что не знал, как ему ориентироваться в таком обилии звуков. Чей голос шептал в его голове какое-то древнее заклятие?
— Exorcizamus you omnis immundus spiritus, omnis satanica potestas, omnis incursio, infernalis adversarii, omnis legio… — слова возникали на губах сами собой.
Ветерок пролетел по поляне — сначала слабенький и тихий, он поднимался все выше и становился сильнее, по мере того, как нарастал шепот Эмбера. Раздался крик военных, они уже добежали до леса и ринулись в центр пламени, как боевые псы, пока земля тряслась от их криков. Они скоро будут здесь.
— Omnis and congregatio secta diabolica. Ab insidiis diaboli, libera nos, dominates, ut coven tuam secura tibi libertate servire facias, — шептал Эм, необращая внимание ни на что. Бой проходил в стороне, поэтому никто не замечал одинокого ворлока, стоящего на коленях над телом своего бездыханного собрата. Его глаза цепко следили за тем, чтобы не пропустить ни малейшего движения Дагона, на случай, если оно будет.
Фиолетовые руны, мягкие, светящиеся, вытекали из-под пальцев Эмбера и струились по коже бездвижного блондина. Они бежали вверх по его запястью, до плеча и скрывались под волосами. Эм старался не обращать внимания на звук стрельбы, который становился все ближе. Он хотел верить лишь в то, что его предчувствие — столь внезапное и дикое — не подведет его.
— Эмбер! — из-за спины, запыхавшийся и с дикими глазами вылетел Данте. Вслед за ним образовался и Мэл. — Что ты творишь, дитя самого князя тьмы? Этот лес превратился в ад, нам надо уносить ноги отсюда! Хантеров сейчас...
Дан подошел к мальчишке с тем, чтобы положить ему руку на плечо и увести его отсюда, однако чужеродная магия ударила его по пальцам. Дан зашипел от неожиданности, потрясая кистью. Эмбер выглядел так, будто в него вселился неведомый дух разрушения. Или созидания? Или чего-то еще?
Данте уже видел его таким. В день, когда Эмберу пришлось творить свое заклинание и возвращать Мэла в его привычную форму. Зачем Эмбер призывал свою вторую магию сейчас?
Мальчишка даже не пошевелился, чтобы посмотреть на своих собратьев. Его сознание плавало за пределами собственного тела.
— Слышь ты! Гуддини! — Мэл тоже подался вперед, чтобы поторопить процесс. — Тебе что сказали? А ну пошли...
Однако и его попытка схватить Эмбера за плечо безнадежно сорвалась. Магия защищала ворлока, пока он быстрыми, еле уловимыми движениями колдовал над телом. Мэл хватал его за плечи, за руку, но получал лишь разряды, подобные электрическим. Ничто не могло пробить оболочку.
— Te rogamus, audi nos! Ut inimicos sanctae circulae humiliare digneris,Te rogamus, audi nos! — услышал Данте его жуткий шепот.
— Te rogamus, audi nos… Он что... собирается? — черноволосый ворлок, не веря своим ушам, обернулся к Марлоу.
— Кажется, да. Наш мальчик не наигрался и думает, что он теперь царь и бог, может воскрешать мертвых, когда ему вздумается, — подал мысль Марлоу.
— Эмбер! Немедленно очнись! Эм! — Данте старался докричаться до парня, но тщетно.
Фиолетовая руна продолжала бегать, точно бешеный светлячок.
Звуки стрельбы из центра леса доносились все отчетливей. Один из них раздался точно у Данте над ухом.
— Нас сейчас завалят какие-нибудь людишки! Пойдем отсюда!
— Я никуда не пойду, Мэл. Сам знаешь, — Дан обреченно свесил голову. — Мы будем защищать его!
Марлоу смотрел на друга несколько секунд.
— Тогда сам понимаешь... мы не жильцы. Если Эм не прекратит колдовать... нас просто сметут большинством. Во мне уже почти не осталось магии.
— Нам надо защитить его. Мы будем обороняться до последнего.
Когда на поляну выскочили военные, они увидели двух ощетинившихся колдунов. Данте и Марлоу стояли плечом к плечу, готовые защищать Эмбера столько, сколько потребуется. Мальчишка стоял на коленях. Его губы шептали нечто невразумительное, кожа его напоминала опал — так она светилась от волн накатывающей магии.
— Прекратить колдовство! Иначе мы изрешетим вас, как дуршлаг! — рявкнул один из военных — здоровый мужчина со шрамом через весь лоб.
— Мы бы и рады прекратить, но видите ли, ничего не можем поделать, — невинно улыбнулся Мэл, обнажая белоснежные клыки. — Это очень трудный ребенок. Он не слушает никаких разумных доводов!
Десятки дул автоматов нацелились в его грудь.
— Terribilis Deus Sanctuario suo, сernunnos ipse truderit virtutem plebi Suae, Aradia ipse fortitudinem plebi Suae! — вдруг закричал Эмбер, оглушив своим криком даже привычных ко всему Марлоу и Данте.
Взрыв громче шума вертолетов и рёва дерущихся грянул в лесу. Колоссальная фиолетовая вспышка осветила пространство, ослепив на миг присутствующих. Все глаза обратились на юношу, сидящеего на земле.
— Оживи, брат, — мягко закончил Эм чтение заклинания.
Он опустил пальцы Дагона. После этого его собственное тело рухнуло на траву.
— Эмбер! — Данте хотел рвануть к нему.
— Стой где стоишь! — заорал военный. — Еще хоть один шаг в его сторону...
Данте поднял руки. Его разум лихорадочно работал. Если предупредить Мэла, можно перенестись. Но как же тогда Эмбер? Звуки борьбы, кажется, становились тише.
— Именем закона, вы арестованы.
Марлоу закатил глаза. Он уже где-то слышал эту фразу совсем недавно.
— Уже пытались. Ничего не получилось, — ухмыльнулся Мэл. — Но это, конечно, уморительно, сколько людей считает себя главными в ситуации.
Дан смотрел в это время только на Эмбера. Тот приоткрыл глаза. Тело Дагона, все еще недвижное, попало в поле его зрения. Светловолосый ворлок не шевелился. А затем... Эмбер четко увидел это — верхнее веко его дернулось. Он моргнул, раз, другой. И со стоном сел, не видя перед собой почти ничего. Зеленый лес, стволы, трава и небо — все это слилось в глазах еще не пришедшего в себя колдуна в сплошную массу. Он поднял к лицу ладони, ощупал свою шею, посмотрел на свои руки. А затем взгляд его глубоких бирюзовых глаз остановился на Данте.
Челюсть последнего медленно поползла вниз. Впрочем, Марлоу тоже выглядел обалдевшим, как и люди, которые были уверены, что на поляне только что лежало мертвое тело.
— Магия... — прошептал Эм, тоже вставая с травы, — не обязательно должна отнимать жизнь. Она еще может ее спасать! Вы не должны нас убивать. Пожалуйста...
Звуки боя стихали в отдалении. Ворлоков, карателей, живых и раненых согнали к самому центру леса. Военных оказалось достаточно много, чтобы дать понять — бой окончен. Насколько люди могли повлиять на ситуацию, они делали все зависящее от них, чтобы ни колдуны, ни хантеры не предпринимали дальнейших попыток атаковать друг друга.
Они все зло смотрели на военных. Те ощетинились щитами и автоматами, в ожидании дальнейших приказов. Эмбер и Дан держали под руки едва стоящего Дагона. Голова светловолосого ворлока свесилась вниз, закрыв лицо длинными прядями. Он безвольно смотрел перед собой, пока Дан пытался подтащить его выше. Жизнь вернулась в его тело, но сознание отказывалось принимать этот факт, к тому же, Дагон никак не мог найти глазами в толпе того, кого он привык видеть рядом всю свою жизнь. Данте и Мэл мрачно молчали. Они оба ожидали продолжения спектакля и кроме того были все еще потрясены увиденным на лужайке.
Наконец толпа военных немного расступилась. Вперед вышел один человек — высокий, широкоплечий, десятки наград и орденов венчали его форму. Он прохладно посмотрел на ворлоков, отделенный от них дулами автоматов.
— Наконец-то мы встретились с вами, вы, попавшие в историю дети тьмы, — его голос был печален, словно он говорил с безнадежно больным человеком. — Вы сделали слишком много непоправимого, причинили этому миру слишком много страданий.
— Значит, теперь еще мы виноваты? — тихо проворчал Марлоу. — Мне казалось, это на нас напали психи, наделенные ворованной магией!
Последние стояли во главе строя, зло косясь на своих оппонентов. Они не хотели заканчивать «переговоры» мирно и были явно раздосадованы тем фактом, что им пришлось отступить.