Выбрать главу

Прокатный стан, как и многие другие гениальные изобретения мастера, так и остался на бумаге. Зато в процессе его разработки флорентиец наткнулся на идею четырехконфорочной плиты на природном газе, которая и была вскоре установлена на кухне Ламуша. Газ в замок Клу, по расчетам итальянца, должны были подать в 1896 году (гениальный Леонардо да Винчи ошибся всего на два года)... Впрочем, подобные мелочи он даже не считал за изобретения. Так, штучки-дрючки.

Как минимум один раз в месяц в замок приезжал молчаливый смуглый человек с черным сундучком, укрепленным на козлах кареты. В сундучке были деньги. Флорентийский правитель Лоренцо Медичи регулярно выплачивал Леонардо персональную пенсию и гонорары за многочисленные изобретения, которые работали, взрывались и обеспечивали родному городу гения статус международного центра передовых технологий.

Деньги это были немалые даже по меркам герцогского двора. И Леонардо не жалел их на устройство многочисленных фейерверков и маскарадов, а также на щедрые подарки Ламушу и его дочери.

Флорентиец установил в Козодоевой лощине огромную карусель, двигающуюся под воздействием пара; он сконструировал и построил серпантиновидную рельсовую дорогу с небольшой тележкой, которая носилась со звуком, напоминающим грохот и лязг сражения при Пуатье, и со скоростью, близкой к скорости этого звука.

Жители близлежащих деревень могли пользоваться этими развлечениями бесплатно. Детвора, понятное дело, дневала и ночевала в Козодоевой лощине. Однако мастер установил там же, на полянке, несколько автоматов, явившихся прообразом: «одноруких бандитов», которые обеспечили окупаемость других аттракционов.

Первое время казалось, что мастер Леонардо – человек, бесспорно, приятный и талантливый, но совершенно, как говорили в то время, «непрактический». Его голова была постоянно наполнена идеями, осуществить которые можно было лишь при наличии как минимум развитого капитализма и разветвленных компьютерных сетей... Тем не менее спустя три месяца после достопамятного взрыва, обратившего в руины западную башню и свинарник, герцог Ламуш с удивлением отметил про себя, что:

1. усовершенствованная (сухой коровий навоз вместо пороха) система центрального отопления все-таки работает, исправно коптя потолки замка и обогревая его холодными ночами.

2. реактивный двигатель, притороченный к ветряной мельнице герцога, повысил ее производительность в пятьдесят восемь раз.

3. Роморантенский канал, которым мастер Леонардо соединил реки Тур и Блуа с Соной, приносит герцогу в виде пошлины до восьмидесяти золотых луидоров в месяц.

4. по озимым полям Ламуша ползает страшная железная машина, напоминающая Огромную черепаху. На обшивку этой «черепахи» ушло несколько лучших, комплектов доспехов герцога, однако Леонардо утверждает, что в случае войны с принцем Анжу (феодалом-самодуром, держателем нескольких соседних поместий) железная черепаха разметет вражеское войско в пух и прах.

Но это было еще не все. Многое герцог просто не заметил (как, например, трехкамерный холодильный шкаф в малой гостиной зале), а многое, по причине природной забывчивости и некоторых особенностей французского национального характера, отнес к своим собственным усовершенствованиям и изобретениям.

Глава 2

Ламуш не переставал удивляться своему двоюродному дедушке, который беспечно принял из рук тогдашнего короля замок, находящийся в опасном соседстве с владениями одного из отпрысков рода Анжу.

О семействе Анжу ходило множество слухов и легенд. Но это были не те легенды, что поют при дворе по каким-нибудь торжественным и радостным случаям... Анжу были героями самых мрачных и загадочных историй, какие бедному герцогу только приходилось слышать.

Нынешний сосед Ламуша – Энгельберт-Труа де Фезьен, принц Анжу, был типичным представителем своем: фамилии. Он был еще довольно молод, имел румянец на всю щеку (порой казалось, что это неизгладимый след пощечины), был здоров как медведь и хитер, как росомаха... В разное время он обвинялся в пяти убийствах, восемнадцати отравлениях и трех попытках государственного переворота. Ходили упорные слухи о том, что Энгельберт Анжу на прошлый Троицын день был задержан за табакокурение в неположенном месте. Но принцу всегда удавалось выйти сухим из воды. Ни одно из обвинений так и не было доказано.