— Нет! Ничего подобного!
Губы Лиз растянулись в широкую улыбку.
— Опять это слово. Ты не можешь справиться с собой, неужели не понимаешь? — Она задумчиво разглядывала жующую Ферн. — Упаси бог, тебе придется обойтись без «нет» неделю, так ты, пожалуй, скончаешься.
— Глупости!
— А давай проверим!
Ферн в этот момент следовало бы прислушаться к своему инстинкту, подняться и сбежать из ресторана, но любопытство пересилило.
Лиз с вызовом взглянула ей в лицо.
— Спорим, ты не сможешь отвечать «да» на любой вопрос, заданный тебе в течение недели?
Ферн расхохоталась так громко, что пара обедающих по соседству обернулась. Она торопливо зажала рот рукой.
— С чего мне участвовать в таком споре?
В глаза Лиз загорелся нехороший огонек, и сердце Ферн упало. Когда Лиз так смотрит, жди беды.
— Вношу пятьсот фунтов в твой фонд исследования лейкемии, если ты выиграешь.
Удар ниже пояса. Как можно отказаться? Благотворительный фонд, поддерживаемый Ферн, очень нуждался в пожертвованиях на исследования — исследования, которые, возможно, спасли бы Райану жизнь, проведи их лет на двадцать пораньше…
Сколько ей пришлось побегать, убеждая людей раскошелиться, выискивая повсюду источники денег, а тут такая сумма!
— Ты ненормальная.
— Возможно. Но с большим удовольствием расстанусь с деньгами, если заставлю тебя малость расшевелиться, хотя бы чуть-чуть пожить по-настоящему. Ты увязла в своей накатанной колее, милочка.
Нет, ерунда! Ферн уже открыла было рот, чтобы заявить это, но вовремя осознала, что опять хотела использовать запрещенное слово. Оно даст Лиз лишний козырь.
— А может, моя колея мне нравится.
Лиз доверительно перегнулась через стол.
— В этом корень зла, моя милая Ферн. Тебе следует вырваться из нее прямо сейчас, пока ты еще не состарилась и не увязла в ней навечно.
При других обстоятельствах трагическое выражение лица Лиз вызвало бы у Ферн приступ гомерического хохота. Воображение у подружки — будь здоров, но ей не откажешь в логике.
— Я не могу отвечать «да» на любой вопрос. Что, если кто-нибудь предложит мне ограбить банк или облить себя бензином и поджечь?
— Конечно, Лондон просто кишит темными личностями, только и дожидающимися, чтобы завлечь тебя в свою банду!
— Ты отлично понимаешь, о чем я. Меня могут попросить отвернуться, когда рядом воруют. Или попросят сделать что-нибудь рискованное. Знаю, Лондон считается в мире оплотом респектабельности, но посмотрим правде в глаза — психов везде полно.
Лиззет ли не знать об этом! Да добрая их половина — ее хорошие знакомые.
— Ты права. — Лиз придвинула к себе салфетку, достала из сумки ручку. — Следует определить некоторые правила.
— Никаких правил не нужно. Я не согласна.
Лиз продолжала что-то черкать на салфетке.
— Вот, пожалуйста, кое-какие оговорки. Ничего незаконного. Ничего действительно опасного.
— Ничего аморального! — Боже, и почему она ввязывается в это дело? Хорошего здесь не жди.
— Ничего аморального? Жаль. Ты лишаешь себя огромного удовольствия.
— Можешь считать это удовольствием, но я отнюдь не собираюсь говорить «да» типам, которые подойдут ко мне и… ты понимаешь.
— Ладно. Тебе разрешено отказываться, если предложение идет вразрез с твоей совестью.
— Премного благодарна. И как ты собираешься меня контролировать? Не станешь же ты следить за мной всю неделю! Что, если я тебя обману?
Лиз на минуту застыла, а потом расхохоталась так громко, что человек рядом с Ферн обернулся и посмотрел на нее. Ферн удостоила его взглядом «на-сей-раз-это-не-я» и обернулась к Лиз, вытирающей слезы с глаз. На щеке у нее остался след от туши, Ферн решила ей не говорить — пусть ходит так.
— Милая крошка Ферн! Да возникни у тебя такое искушение, ты сломаешься, когда я только стану выписывать тебе чек. Верно же?
— Нет! — Лиз ее считает полной идиоткой? — Ой, да! Правда.
— Уж если кто-то в этом ненормальном мире и поступит правильно, так это ты!
Ферн схватила меню и уставилась в него.