— Я что-нибудь придумаю.
— Мне… — она тихо всхлипнула и продолжила слегка дрогнувшим голосом. — Мне будет достаточно знать, что у нее все хорошо. Просто узнай, слышишь? Если нужна помощь – ты справишься. А если все хорошо… мы тут уж как-нибудь сами, ладно?
Она взяла его руку и прижала ладонь к своему животу.
— Может, весточку как-то передать получится…
Он приподнялся на локте и нежно перевернул ее на спину. Солнечный луч отразился в ее глазах и она зажмурилась, тонко хихикнув. Николай улыбнулся и потянулся задернуть занавеску.
Вдруг лицо его окаменело. Он отстранился, сел на кровати и спустил ноги на пол.
Нина проследила за его взглядом.
Красные окна комнаты выходили на солнечную сторону терема. Через краешек частокола можно было разглядеть уже заметно накатанную южную дорогу, рассекающую пополам бескрайнюю степь… И там, в степи, на самом горизонте, поднимался к небу столб черного дыма.
Нина встала с кровати, не скрывая своей наготы и не стыдясь распущенных волос. Подошла к сундуку, на котором аккуратной стопкой была сложена вычищенная и выстиранная одежда Николая и начала помогать ему одеваться.
Через несколько минут Николай застучал сапогами по лестнице, спускаясь на первый этаж. Из распахнутого окна терема доносилось веселое щебетание утренних птиц. Уютный домашний аромат сена, опилок и кормов, проникший в комнату со двора вместе с теплым летним ветерком перемешался с резким запахом оружейного масла.
Резким звяканьем трезвонила рында на надвратной башне. Из казармы один за одним выходили полностью снаряженные стрельцы, похожие друг на друга как близнецы-братья. На крыльце у летнего столика стояла раскрытая сумка с медицинскими принадлежностями. Боярин склонился над столом и аккуратно промокал скомканным бинтом окровавленное крыло своего сокола.
— Что там? — спросил Николай.
— Ковер-самолет, — раздосадованно бросил Андрей Тимофеевич, не отрываясь от дела. — Финист летал смотреть что там произошло и один из всадников с ковра его зацепил. Еле удрал, говорит. Сюда уже из последних сил долетел. Глянь как его располосовало!
Николай посмотрел на раненную птицу.
— Это чем его так?
— Я и сам не очень понял, любезный друг. Образ смазанный получился, подробностей не разглядел. Но похоже будто бы хлыстом.
Из терема мягкой походкой вышел Роман. В полном облачении, в широких кавалерийских штанах, красном камзоле, с саблей на перевязи и пистолем в поясном чехле.
— Коня я Роману Николаевичу вызвал, — сказал боярин, заканчивая обрабатывать рану птице – пусть глянет в стойле. Хороший тонконогий араб. Нина лично выбирала. Надеюсь, ему понравится.
— Николаевич? — недоуменно вскинул бровь Николай.
— Ты ж его усыновил, верно? — правильно понял его удивление боярин. — Значит, Николаевич. Не именовать же его на восточный манер, как басмача какого-нибудь, а? Надо по-нашенски, по имени-отчеству.
Ну да, действительно. Просто как-то раньше, там, в гарнизоне, не возникал вопрос как именовать по батюшке десятилетнего сорванца. А тут Роман уже вроде как серьезный мужчина. Один только взгляд навечно замерзших обсидиановых глаз чего стоит.
— Я возьму Романа с собой и прямо сейчас верхами выдвинусь к Змеиному форту. Кто поведет колонну стрельцов? — спросил Николай.
— Береза, — ответил Андрей Тимофеевич. — У него вроде большой опыт пеших боев в составе слабо обученного войска. Молодых охотников тебе не дам, уж извини. Те, у кого нет двухсот охот на счету – они сейчас наши главные добытчики. Отвлекать их на какие-то другие задачи неразумно.
— Хорошо. В крайнем случае будут охраной острога. Роман! — Николай кивнул человеку на крыльце. — На тебе инструктаж линейных. Береза – тот усач в мятой литовке, вон, который стоит у верстака под навесом. А я пока займусь сбруей.
Роман понятливо кивнул и быстро спустился с крыльца.
Андрей Тимофеевич придержал Николая за рукав и сказал доверительно:
— Если сумею быстро вернуть в строй сокола – пошлю весточку на Михайлову гору. Они там с новым мастеровым грозились медную пушку отлить. Говорят, с каменной селитрой из рудника пороха теперь в достатке. Если у них все получилось – отправлю тебе вслед.
— Понял. Только вот боюсь, сокола как делегата связи нам использовать не дадут. Скорее всего, навострятся теперь на ковре-самолете птиц ловить.
— А за это ты не волнуйся, — хитро подмигнул боярин. — Мне Роман вчера рассказал про эти ваши как их там… Еропланы. Так я что подумал? Раз люди научились без всякого там волшебства по небу летать – то, значит, можно уже дополнять физику. Сегодня же поработаю немножко с алтарем и заявлю миру уравнение подъемной силы крыла. Ночью гроза пройдет, а назавтра будет у шаха уже не ковер-самолет, а просто ковер. А то ишь ты чего удумали – целыми группами на ковре летать! Нет уж, такие воздушные извозчики нам не нужны. Верно я говорю, любезный друг?