— Что вам нужно? — спросила она.
— Вы. — Он начал убирать проектор. — Но не в обычном смысле слова. Я хочу, чтобы вы сыграли Афродиту.
— А если я откажусь?
— Вы красивы, вы звезда, и вы помолвлены. Но если эта пленка попадет не в те руки вместе с информацией о вашей прежней профессиональной деятельности, то вы со всем этим сможете проститься. — Он холодно взглянул на нее. — Ни один мужчина, даже такой псих, как Джонас Корд, не захочет жениться на городской шлюхе.
— Но у меня контракт, и он не позволяет мне сниматься в других киностудиях.
— Знаю, — спокойно ответил Дэн. — Но я уверен, что Корд купит этот сценарий, если вы его попросите. А Боннер снимет его.
— А если Джонас откажется? У него весьма четкие взгляды на кино.
Пирс слабо улыбнулся:
— Тогда вы заставите его изменить эти взгляды.
Дженни вздохнула:
— И если мне это удастся?
— Тогда вы, разумеется, получите эту пленку.
— И негативы тоже?
Он кивнул.
— А где гарантии, что копий не останется?
— Я вижу, вы кое-что усвоили, — одобрительно сказал он. — Я заплатил за эту пленку пять тысяч долларов. И я не сделал бы этого, если бы не был уверен, что других копий нет. Да и зачем мне плевать в колодец? Возможно, нам еще придется работать вместе.
Он упаковал проектор.
— Сценарий я оставляю вам.
Дженни промолчала.
Взявшись за ручку двери, Пирс обернулся и добавил:
— Я же говорил, что отниму у вас всего несколько минут.
12
Дэн Пирс поднялся на ноги и постучал ложечкой по краю кофейной чашки. Он обвел глуповатым взглядом всех присутствующих, пьяный и очень довольный собой.
— Дэн Пирс не забывает старых друзей! — изрек он. — Я приготовил жениху и невесте подарки!
Он обернулся и неловко щелкнул пальцами.
— Да, мистер Пирс, — поспешно отозвался метрдотель и сделал знак официанту. Джонасу вручили коробку, перевязанную золотой ленточкой, а Дженни — серебряный пакет.
— Спасибо, Дэн, — сказал Джонас.
— Открой его, Джонас, — промямлил Пирс. — Я хочу, чтобы все видели подарки.
Дженни почувствовала подвох.
— Лучше мы вскроем их позже, Дэн.
— Нет! Сейчас! — потребовал Пирс.
Дженни оглядела сидящих за столом, потом взглянула на Джонаса. Он пожал плечами и улыбнулся. Дженни стала развязывать ленточку на своем пакете. Джонас распаковал свою коробку и первым рассмеялся.
— О! — воскликнул он, поднимая подарок так, чтобы все видели. — Большая бутылка шампанского!
Развернув упаковку, Дженни обнаружила инкрустированную шкатулку. Она открыла ее и почувствовала, что бледнеет. Джонас взял коробочку из ее рук и показал всем.
— Набор английских лезвий, — сказал он и улыбнулся Дэну. — Похоже, официант перепутал подарки. Спасибо, Дэн.
Пирс с улыбкой плюхнулся на стул.
Дженни почувствовала, что все смотрят на нее. Ей показалось, что она знает, о чем все они думают. Из двенадцати пар, сидевших за столом, пятерых мужчин она знала еще до того, как сделала кинопробу. Ирвинг Шварц, Боннер и трое других. Семеро других мужчин тоже были в курсе. И кое-кто из жен тоже. Она видела это по их глазам. Только двое мужчин смотрели на нее с сочувствием. Дэвид и Невада Смит.
С Дэвидом все было ясно. Но почему ее жалеет Невада? Он почти с ней не знаком. Когда они встречались на киностудии, он был таким молчаливым, даже застенчивым. Но теперь его индейские глаза гневно следили за Пирсом.
Тринадцать мужчин, думала она, и только один из них не знает, кем она была. И этот тринадцатый — тот невезучий, который собрался жениться на ней. Она ощутила легкое прикосновение. Голос Розы нарушил тишину, которая грозила поглотить ее.
— Мне кажется, нам надо выйти.
Дженни кивнула и молча вышла с Розой. Не встречаясь ни с кем взглядом, она ощущала понимающие улыбки мужчин. Ее замутило. Роза задернула занавеску в небольшом алькове в углу, и Дженни молча опустилась на диванчик. Роза протянула Дженни зажженную сигарету.
Дженни подняла на нее глаза, забыв о сигарете, тлеющей в ее руке.
— За что? — спросила она с болью. — Я не понимаю. Что я ему сделала?
Она тихо заплакала, и Роза присела возле нее, прижав ее голову к своему плечу.
Тихо посмеиваясь, Дэн Пирс шел в темноте к своему автомобилю. Завтра утром он расскажет всем эту историю. Обхохочутся. Все равно Джонаса никто не любит. Его терпят, конечно, — но не считают своим. Все они отдают дань уважения его успеху, но и пальцем не пошевелят, чтобы помочь ему. А вот Дэну — наоборот, только ему помощь не нужна. Он — один из них. У них свои правила. Они держатся вместе.