После того как Мак-Нагтен был оправдан, общество пришло в такое возмущение, что лорд главный судья был приглашен в палату лордов, где у него попросили объяснений. Основная логика была такова, что обвиняемый считался невиновным, если состояние его рассудка не позволяло ему судить о неправомерности своих действий или понять их природу и свойство. Другими словами, если он не знал, плохо или хорошо поступает.
За долгие годы доктрина невменяемости развилась в то, что принято называть принципом «установления непреодолимого импульса», который утверждает, что подсудимый невиновен, если по причине психического заболевания он не в состоянии контролировать свои действия или отвечать за них перед законом.
Самому жаркому обсуждению он подвергался в 1954 году в апелляционном суде во главе с судьей Дэвидом Бейзелоном во время рассмотрения дела Дарем против Соединенных Штатов Америки. Тогда было установлено, что подсудимый считается невиновным, если преступление является следствием его психического заболевания или изъяна и совершено лишь благодаря этому заболеванию или изъяну. Формулировка по делу Дарем слишком широко трактовала понятие невменяемости, не оценивала разницы между плохим и справедливым и в силу этого не пользовалась популярностью среди сотрудников правоохранительных органов, прокуроров и судей. В 1972 году в другом апелляционном суде в деле Соединенные Штаты Америки против Браунера формулировка Дарем уступила место модели теста Американского института правосудия, которая возвращала судопроизводство к правилу Мак-Нагтена и принципу «установления непреодолимого импульса», утверждая, что психическое заболевание существенно снижает способность подзащитного оценивать своё поведение и соотносить его с требованиями закона.
Но, разбираясь в дискуссиях, которые зачастую превращаются в схоластические диспуты о том» сколько ангелов способны одновременно сплясать на острие иглы, не следует забывать еще одного фактора. И этот фактор - опасность.
Классическим примером продолжающейся битвы психиатров может служить состоявшийся в Рочестере в 1990 году суд над серийным убийцей Артуром Шокроссом. Он обвинялся в нескольких убийствах проституток, тела которых находили в лесу у реки Дженеси. Убийства продолжались почти год, и последние жертвы обнаруживали расчлененными. Подготовив детальный и, как выяснилось позднее, удивительно точный психологический портрет, Грег Мак-Крейри перешел к анализу изменения поведения «неизвестного субъекта». Когда полиция обнаружила расчлененный труп, он понял, что убийца стал возвращаться к телам, чтобы позабавиться с добычей. Грег убедил копов прочесать округу в поисках кого-нибудь из пропавших в последнее время женщин. Обнаружив труп и выставив рядом скрытую засаду, можно было выйти на самого преступника.
Через несколько дней поисков полиция штата Нью-Йорк обнаружила у автострады № 31 тело Сэлмон Крик. Тогда же инспектор Джон Мак-Кэффри заметил стоящий на невысоком мосту автомобиль и в нём какого-то человека. Полиция города и штата установила за ним постоянное наблюдение. Засечённый ими мужчина оказался Артуром Шокроссом. На допросе, которым руководили Дэннис Блит от полиции штата и Леонард Бориэлло из рочестерской полиции, Шокросс признался в нескольких убийствах. На процессе, который широко освещался в прессе, спор главным образом шел из-за того, был ли преступник невменяем в те моменты, когда совершал убийства.
Защита пригласила в качестве свидетеля доктора Дороти Льюис, которая в госпитале Беллвью в Нью-Йорке проделала важную работу по изучению воздействия насилия на детей. Она пришла к убеждёнию, что большинство, если не все случаи криминального поведения являются результатом детских обид или психологических травм в сочетании с определенным физическим состоянием: эпилепсией, последствиями ранения, поражением некоторых органов, кистой или опухолью.