— Чудовище нас караулит, — сказал Лессельс. — Мы должны были знать это, судя по его адскому запаху. Ночью попытаемся бежать. Хуже всего то, что чудовище наступило на мое ружье и согнуло его ствол, а ваше валяется в долине. Плохое положение! Лучше всего вам заснуть. Я буду караулить. Ночью же, повторяю, мы попробуем бежать.
Я лег и скоро крепко заснул. Мне кажется, ужас совершенно истощил меня.
Вероятно, прошло несколько часов раньше, чем Лессельс разбудил меня.
— Пойдите, посмотрите, — сказал он. — Страшилище играет, как котенок.
Я пошел за ним к выходу из пещеры; огромное, отвратительное создание приникло к дороге и ползало взад и вперед; казалось, будто это движение доставляло ему удовольствие. А между тем, его алчные глаза наблюдали за нами.
— Это хитрое животное, — заметил Лессельс. — Смотрите, с каждым движением, оно понемногу приближается к нам. Назад, скорее! По глазам страшилища я вижу, что оно сейчас прыгнет.
Мы отшатнулись от входа в пещеру как раз в то мгновение, когда животное бросилось к нам. Я думаю, этим прыжком оно оставило позади себя около шестидесяти футов.
— Если бы только у меня было ружье, — простонал Лессельс. — Одна разрывная нуля не могла повредить ему, но двадцать, вероятно, подействовали-бы. Что за страшное создание! Величиной оно с полдюжины слонов, а ловкостью и жестокостью напоминает кошку.
До темноты мы наблюдали за прыжками зверя и заметили, что полные дьявольской сообразительности глаза, страшилища не отрывались от нашей пещеры.
Вдруг Лессельс вздрогнул.
— Чудовище строит… Это мыслящее чудовище… у него такой же мозг, как у нас.
Кошмарный зверь, действительно, накладывал против нашей пещеры одни камни на другие.
— Он хочет окружить нас стеной, — шепнул Лессельс, и во мне замерла всякая надежда.
— Да, зверь хочет помешать нам бежать, — прибавил через мгновение мой товарищ. — Посмотрите-ка: он кладет качающиеся камни сверху. Если до них дотронешься, они с шумом упадут и предупредят его. Это дьявольское создание. Ну, позже попробуем бежать…
Лессельс ждал до темноты, потом бросил в стену валун, и шум от его падения отдался в глубине долины. Посыпались и другие каменные осколки, точно обвал. Громадное животное, с глазами, горевшими фосфорическим светом, стало свирепо царапаться в нашу пещеру.
— Нечего пробовать бежать, Лессельс, — сказал я. — Мы здесь умрем. Я могу ждать смерти от голода, но «этого» вынести не могу.
— Нужно что-нибудь делать. Ведь через день, два, мы совсем ослабеем. Кто знает, может быть, к утру страшилищу надоест сторожить нас. Ах, если бы нам только удалось выиграть четверть часа!
— К чему? — спросил я. — Это животное бегает, как поезд-экспресс.
— Я думаю взобраться на утес, а не бежать по долине. Громадное создание не сумеет удержаться на выступах скал, если оно кинется за нами. А здесь должно быть место, где мы могли бы взобраться на откос. Если бы нам удалось только опередить его на сотню футов, мы спаслись бы… Засните, это подкрепит ваши нервы к утру.
Когда пришло утро, сладкий аромат убедил меня, что наш враг по-прежнему сторожил нас. Чудовище лежало ярдах в пятидесяти от пещеры и жадно, искоса поглядывало в нашу сторону. Я чувствовал жестокий голод и головокружение; вид наших запасов близ опрокинутых саней еще увеличивал мои муки.
Лессельс посмотрел на меня и сказал:
— Мазен, если животное отойдет хоть немного, я дам вам возможность спасения. Я побегу по долине, и пока зверь будет гнаться за мной, вы уйдете. Но, ради Бога, не оставайтесь на равнине. Ваше единственное спасение — вскарабкаться на стену.
— Ни за что, ни за что не позволю, — сердито ответил я. — Пусть я здесь умру, все-таки это лучше, чем думать, что я позволил вам принести себя в жертву ради меня. И слышать не хочу об этом!
— Да ведь я причина всего.
— Не браните себя. Я знал все, что знали и вы. А кто же мог ждать «этого?»
И я указал на страшилище. Через секунду случилось то, что прекратило наши разговоры. Из чащи показался громадный лось, и страшилище загородило ему дорогу.
Через мгновение зверь прыгнул, схватил лося передними лапами, и последовала такая ужасная и отвратительная сцена, что я не мог присутствовать при ней. Чудовище играло с лосем, как кошка с мышью, то отпуская, то снова схватывая его…
Когда, наконец, страшное животное покончило со своей жертвой, оно отошло к изгибу долины, глядя по направленно нашей пещеры своими громадными глазами.
— Вы видели его взгляд? — спросил Лессельс. — Оно хочет выманить нас наружу.
Долго мы ждали в полной неподвижности; наконец, Лессельс сказал:
— Засните-ка опять немножко, это поможет вам лучше выносить голод, а позже мы придумаем что-нибудь.
Я повиновался ему и проспал, вероятно, около часа. Меня разбудил новый громовой торжествующей рев. Я вскочил. Лессельса не было в пещере. Подбежав к ее отверстию, я увидел его в центре долины. Он наклонялся над нашими санями, а чудовище неслось к нему.
— Назад, назад! — крикнул я.
Он помахал мне рукой… Боже мой, я не могу забыть этого полного бодрости жеста… Потом что-то высоко поднял над головой. Я, как безумный, побежал к нему, когда животное прыгнуло на него, открыв пасть. Лессельс ждал до последней секунды, наконец, бросил какую-то вещь в его зияющую пасть, но чудовище свалило его. В следующее мгновение послышался оглушительный взрыв, и громадная голова животного разлетелась в осколки. Тут я понял, что сделал мой отважный друг. Он открыл бочонок со взрывчатым материалом и, прикрепив к нему горящий фитиль, ждал до той минуты, в которую уже не мог промахнуться.
Я отнес бедное раздавленное тело моего друга в пещеру и долго сидел над мертвым товарищем, который ради меня пожертвовал жизнью. И вдруг меня охватил ужас страшной долины. Я почувствовал, что если я останусь в ней хотя бы на одно мгновение, я сойду с ума. Навалив осколки камней на тело бедного Лессельса, я спросил себя, что мне делать дальше, и мне пришло в голову, что если я не найду ружья, то умру с голода.
Я вернулся к тому месту, где в первый раз увидел его и, к счастью, отыскал ружье. Из наших саней я взял мешок муки, кожаную куртку, патронов и решил уйти. Но голод почти превозмог мой страх. Я поел и задумал отдохнуть раньше, чем двинуться. И вдруг… Вдруг снова пронесся громовой рев, похожий на звук сотен неистовых труб.
Неужели у страшилища есть товарищ? Я побежал, точно меня преследовал гнев Божий, бежал, безостановочно, только по временам смешивал пригоршню муки с водой и наскоро проглатывал это месиво. Лишь на следующий день, после полудня, я вышел из Благоуханной Долины и очутился в свежем воздухе пустыни. Тут я осмелился остановиться и отдохнуть.
Два месяца блуждал я, пока не вернулся к поселению Мускусный Бык.
Первые же встречные поселенцы спросили меня:
— Почему вы совсем поседели? И где Длинный Джек?
Я рассказал им о Благоуханной Долине, о большой жиле золотоносного кварца, об ужасном создании, которое убило моего дорогого товарища. Все слушали меня ласково и как-то снисходительно. Никто со мной не спорил, но я слышал их перешептывания и понял, что все они думают, будто мой мозг пострадал от ужасов пустынь.
Нет, нет, они ошибаются! Я не сумасшедший! Это не бред! Действительно, где-то около 60-го градуса северной широты и 125-го восточной долготы лежит эта Благоуханная Долина с величайшей в мире жилой золотоносного кварца. Но да сохранить Небо всякого, кто найдёт ее. О, не думайте, что я сумасшедший!
Radcliffe Martin
Перевод с английского —???
Журнал «Мир приключений», № 12 за 1912 г., столб. 1087–1104 [1]
1
Адаптированный текст.
Вариант с дореволюционным правописанием можно посмотреть здесь — http://epizodsspace.no-ip.org/