Но в России на тот момент еще существует достаточно много сил сопротивления, и народ этой страны по-прежнему продолжают хладнокровно гнать на убой. В этот раз на заклание обрекают арийскуюрусскость.[1] Всячески приближают и способствуют наступлению окончательного всеобщего распада. И снова теперь происходит то, о чем на жаргоне масонов говорится, как о замене «систем», и на этот раз последней — «система красного знамени» меняется на «систему черного знамени». В парламентских выражениях это следует понимать, как переход власти от умеренной социалистической партии к радикальной социалистической партии — в руки большевиков. Ничто не стоит больше на пути. Используя мощь государственной машины, евреи самым радикальным образом осуществляют бойню всех противоборствующих им обладателей хорошей крови, и, глядя на это, остальные в страхе склоняются перед разверзшимся на их глазах ужасом. В этой ситуации весьма актуально выглядит выдержка из книги Есфирь, в которой сказано: «…и многие из персов сделались иудеями, потому что напал на них страх перед иудеями». И вот уже в работу пресловутой «системы черного знамени» включаются все те неевреи, кто, имея слабый характер, превзошел самих евреев и записался к ним в прислужники, кто подался в доносчики и соглядатаи, кто сделался подручным еврейских палачей и принял участие в расправах над своими собственными соплеменниками…
Насколько эти методы истребления изощрены и доведены до полного совершенства, Вы, при желании, можете убедиться, взглянув на тактику ГПУ, которое, используя провокаторов, то и дело планомерно осуществляет организацию попыток восстания против собственного режима. Подобная тактика применяется для того, чтобы вновь и вновь выявлять тех, кто еще в силах принять участие в таком восстании, чтобы постоянно имелась возможность схватить каждого способного оказать сопротивление, чтобы уничтожать любого представителя этого истерзанного арийского народа[2] из числа тех, кто готов возглавить борьбу против большевиков и евреев или тех, кто еще просто в состоянии об этом думать!
Если Вы внимательно присмотритесь к событиям русской революции, то сможете провести неисчислимое множество параллелей с германской революцией 1918 года. Существует только одно различие, и заключается оно именно в том, что над нами Господь Бог смилостивился, и благосклонная судьба, вовремя возведя здесь еврейству надежную преграду, пробудила в народе силы сопротивления и в 1919 году призвала взяться за дело Адольфа Гитлера.
Рассмотрев, в общем и целом, эти примеры, зачастую являющиеся лишь едва ощутимыми намеками, сделанными, так сказать, от руки эскизными зарисовками, Вы сами сможете дополнить мой рассказ. Вам наверняка удастся отовсюду собрать в качестве свидетельств бесчисленное множество больших и малых фрагментов той кровавой картины, каковую представляет собой в истории народов этот самый большевизм.
Я полагаю маловероятным, что Вы сможете упрекнуть меня в предвзятости, и, взывая к столь сильно развитой у нас, германцев, арийской объективности, прошу Вас рассматривать не отдельно взятые детали и эпизоды, но проследить общую линию развития событий целиком и сделать вытекающий отсюда вывод: нам противостоит весьма изворотливый противник в лице еврея и недочеловека, повязанных между собой, что называется, не на жизнь, а на смерть своей совместной деятельностью в продуманно созданных ими теневых вспомогательных структурах и ведением умело организованной подрывной работы, использованием каждого удобного случая и любой подвернувшейся возможности — на паркете светского салона, в приемной государственного министра или монарха, подготовкой покушений и смешиванием ядов, планированием заказных убийств и обречением на голодную смерть целых народностей, оказавшихся неугодными, плетением интриг, клеветническими выпадами на отдельных лиц и политическими играми, сеющими рознь среди власть имущими персонами. Ведя против нас борьбу на улицах, точно так же, как и занимаясь бюрократическим крючкотворством, истребляя под корень крестьянское сословие, глумясь над религиозными чувствами и страстным стремлением к Богу, наш враг осознает лучше, чем мы, что никакого заключения мира в этой борьбе нет и быть не может, но есть лишь победители или побежденные, и что оказаться побежденным означает для народа конец его существования.