От мучительного взгляда Кассиана мне стало больно. Мои чувства к нему росли, но я не могла понять, чего он хочет.
— Все в порядке. Я в порядке.
— Нет, это не так.
— И что же мне теперь делать? Плакать? Я много плакала, и мне это надоело. Господи, как же мне надоело стараться. Знаешь, что беспокоит меня больше, чем эта дурацкая краска? Это я не принадлежу к этой семье. Вообще никак.
— Ты просто не хочешь общаться с кучкой сопляков из трастовых фондов.
— Да, — я старалась сохранить серьезное выражение лица, но мои губы дрожали. — Кого, черт возьми, я обманываю? — я закатала рукава и засмеялась, глядя на свое забрызганное платье. — Это не я, Кассиан.
— Ты совсем не похожа на него.
Невозмутимая подача Кассиана и его жестокая точность ударили меня в живот. Мой желудок сжался, когда образы, которыми я искушала себя, фальшивые празднования Дня рождения и Рождества, вспыхнули перед моим взором. У нас с папой никогда не сложатся полноценные отношения. Я то появлялась, то исчезала с его предвыборных мероприятий, но не была частью его жизни.
В горле у меня застрял комок, и я направилась к раздвижной стеклянной двери. Кассиан схватил меня за руку и развернул.
— Я тебя не оскорбляю. Это чистая правда. Я слишком уважаю тебя, чтобы лгать, и это все равно не поможет, — Кассиан сократил расстояние, коснувшись костяшками пальцев моей щеки. — Ты — не он. Тогда какого хрена?
— Он мой отец.
— Монтгомери ужасно с тобой обращается. Он заставляет тебя чувствовать себя дерьмом, и он убедил тебя, что ты недостаточно хороша, потому что он сам ублюдок, — Кассиан издал презрительный звук. — Да пошел он к черту. Ты мне нравишься такой, какая есть. Ты ставишь счастье каждого выше своего, даже с людьми, которые ничего для тебя не значат. Ты не понимаешь, насколько это необычно.
Слезы текли по моим щекам, и его большие пальцы ловили их мягкими движениями.
— Правда?
— Да. Я мог бы потратить сотню жизней на поиски и никогда не нашел бы такую девушку, как ты.
Я не знала, что сказать. Слова казались недостаточными для того, что он сказал.
— Почему ты притворяешься бесчувственным?
— Я не притворяюсь.
— Еще как. Это сбивает с толку. Ты… ты не можешь говорить такие вещи и ожидать, что я не буду…
Не буду желать большего.
Я закусила губу. Если я закончу эту фразу, он закончит нашу короткую интрижку, разорвет свой контракт, и я больше его не увижу. От этого у меня свело живот.
Что я буду делать, когда он уйдет?
У меня защипало глаза, когда я представила себе жизнь без Кассиана. Я не могла смотреть на гостевой домик без боли в груди. Мой пульс подскочил, когда он улыбнулся, а когда прикоснулся, я растаяла в луже и превратилась в заикающееся месиво. Все мое тело болело из-за него. Он не чувствовал того же, и я страдала, когда он напоминал мне о своем безразличии.
Мне нужно уйти самой.
— Тебе нужно больше, — на его лице отразилось понимание, а затем тяжелое смирение. — Но я не могу дать тебе этого, Рейн.
— Ты просто не хочешь.
— Это не имеет никакого отношения к тому, чего я хочу… куда ты идешь?
Я схватилась за ручку двери.
— Я больше не могу. Извини.
Мое сердце жаждало свободы, и в присутствии Кассиана мне всегда было больно.
— Солнце…
— Мы обещали друг другу, что покончим с этим, если станет слишком трудно, так что всё. Если я не могу быть с тобой, по-настоящему быть с тобой, тогда я лучше останусь одна.
— Рейн, — произнес он.
— Я закончила.
— Подожди, — прервал меня резкий голос Кассиана. — Просто подожди.
Страсть вспыхнула в его темно-синих глазах, когда он сделал гигантский шаг в мое пространство и схватил за талию. Все, что он хотел сказать, забылось, когда я запустила пальцы в его волосы. Наши лица склонились друг к другу, притянутые магнитным притяжением.
Он завладел моим ртом, прижимая меня к стеклу грубым толчком. Я дернула его за рубашку, он всосал мою нижнюю губу, погладил ее языком и прикусил.
Я простонала, расстегивая пуговицу его брюк. Раздвижная дверь открылась, и я попятилась. Я погладила его бедро, изгибаясь над гладкой мускулатурой. Он помог снять рубашку и жилет, я провела руками по худощавому торсу, его широкой груди, усыпанной волосами, потянула его за собой. Экстаз пронзил мою кожу, когда он углубил поцелуй.
Пошатываясь, мы прошли дальше в дом, он поднял меня, я повисла у него на шее, пока он поднимался по лестнице, где наткнулся на комнату с огромной кроватью.
Тревога пронзила мой позвоночник.
— Мы не будем делать это в постели моего отца!
Он распахнул еще одну дверь и направился прямиком в душ.
Кассиан снял мое платье, бросив его в мокрую кучу, потом трусики и лифчик. Я вздрогнула, когда он тоже разделся.
— К-Кассиан. Что, если мой отец вернется домой?
— Тогда, я думаю, он застукает меня со своей дочерью.
Я сглотнула, когда он стянул брюки, оставив кобуру на стойке. Он поймал мой взгляд и подмигнул.
— Что всё это значит?
— Это значит, что я не хочу тебя отпускать. Мы нужны друг другу. Ты мне нужна.
Мое сердце стало раза в четыре больше, когда мы поцеловались. Целовать Кассиана одетым — это одно, но когда мы оба обнажены, а его твердость впивается мне в живот? Я была на небесах.
Вода хлынула из душа, когда Кассиан повернул ручку. Стекло запотело от пара, он подтолкнул меня внутрь. Брызги воды пригладили его волосы, и я с удовольствием массировала его голову, хотя и стояла на цыпочках, чтобы дотянуться до него. Кассиан, в свою очередь, вымыл мою грудь. Мальчишеская улыбка осветила его лицо, когда он намылил их, прежде чем обратить свое внимание к моей заднице.
— Когда мы займемся сексом?
— Я никуда не спешу, придет время, — в его глазах мелькнуло озорство. — Ты не избавишься от меня, солнышко.
Удовольствие разлилось по моему телу, когда я прижалась к его губам. Его прикосновения скользили по моим изгибам, словно вода. Он опустился на колени и не схватил меня за ноги. Затем притянул меня к своему рту.
Я вздрогнула, когда он нырнул языком внутрь. Судорожный вздох вырвался из моего горла, прогремел через всю ванную и отскочил. Я сопротивлялась. Он дразнил мой клитор, пальцами раздвигал мои бедра.
Я терпела несколько секунд его жадный язык, прежде чем искры рикошетом пробежали по моей коже. Мое тело сильно сжалось. Я схватилась за поручень, когда головокружение захлестнуло меня. Кассиан целовал мою киску, пока я каталась на волне экстаза.
Когда он встал, то прижал меня к стене и впился своими губами в мои. Его тело блокировало брызги от душа, когда он обхватил мою голову и просунул свой язык между моих губ. Боже, это было чертовски жарко.
Насытившись поцелуями, он развернул меня к себе. Мои ладони шлепнули по плиткам, когда Кассиан просунулся между моих ног. Он прижал мое тело к своему, скользя между ногами, но все еще не проникая внутрь. Он застонал, сжимая мои волосы.
Он кончил мне на спину, теплые струи душа омыли меня, и Кассиан поднял меня на ноги. Вымывшись, мы насухо вытерлись полотенцем и ушли в мою спальню.
Я уткнулась носом в его обнаженную грудь, улыбаясь. Его губы растянулись в легкой усмешке, когда наши глаза встретились. Мы никогда так не обнимали друг друга. Это будет мой новый любимый способ засыпать.
***
Пронзительный звук вырвал меня из сна. Я посмотрела на тумбочку, где на экране телефона горело имя мамы.
Я вздохнула, раздумывая, стоит ли отвечать.
— Возьми трубку, — подсказал Кассиан.
Я прижала телефон к лицу.
— Привет, мам. Все в порядке?
— Рейн, о Боже, ты даже не представляешь, как долго… мне так жаль, детка. Я хотела связаться с тобой, но Трэвис начал прослушивать мои звонки и следить за электронной почтой.