Рейн отстранилась, сочувствие отразилось на ее прекрасном лице.
— Она хотела бы, чтобы ты жил, Кассиан. Разве жить полной жизнью не лучший способ почтить ее память?
— Возможно, но я не могу избавиться от чувства вины.
Она свернулась калачиком у меня на коленях и прижалась головой. Я пригладил ее волосы, и она уютно устроилась у меня на шее.
— Ты злишься на меня?
— Нет, детка, — тяжело сказал я. — Ты была права. Это помогает говорить.
С тех пор как мы встретились, я нарушил все правила, и теперь Рейн жила в моих венах.
Но я забочусь о ней.
Поэтому всегда буду скрывать правду.
ГЛАВА 18
«Спускайся вниз».
Я уставилась на сообщение Кассиана, переключая каналы.
Да что с ним такое?
Его сообщения было невозможно разобрать, потому что он использовал минимум смайликов и отвечал на мои многословные абзацы одним словом. Два дня назад я послала ему это:
Я: Привет, Кэсс. Прости за то, что сделала. Я хотела помочь, но зашла слишком далеко. Надеюсь, ты понимаешь, что я очень забочусь о тебе. Ты самый сильный человек, которого я знаю, и я горжусь тобой.
Кассиан: :)
Он не любил переписываться. Я все еще пыталась смириться с этим.
Мой большой палец завис над экраном, но я отложила его в сторону. Кассиан предпочитал звонки, поэтому я нажала на его имя, спрыгивая с дивана.
Мое сердце заколотилось.
— Привет.
После того, что случилось в Сан-Леандро, я не хотела навязываться. Мне нужно было переварить то, что он рассказал о смерти сестры. И ему, вероятно, нужно было пространство.
Он обжег себе руки, это было очевидно, но, Боже, правда была хуже, чем мои мысли. Тревожные образы всплыли в моей голове, и я пыталась забыть их, пока занималась домашними делами.
Я больше не связывалась с Кассианом, и удивилась, что он протянул руку сам.
— Привет. Я приглашаю тебя на свидание.
Я выключила телевизор, нервы гудели от удовольствия.
— Куда же?
— Куда захочешь, детка, — пробормотал он мягким голосом. — На улице очень хорошо. Прогуляемся?
— О, прекрасно! Когда?
Может быть, мы могли бы пойти в бар. Мое поддельное удостоверение лежало на дне ящика, после того, как я переехала к отцу. Сейчас мне до смерти хотелось пива.
— Прямо сейчас? — я помчалась наверх, прижимая телефон к уху. — Почему ты не сказал мне, что у нас свидание?
— Сейчас говорю.
— Ну хотя бы за час предупредил.
— Мы живем в Калифорнии, а не в Нью-Йорке, — раздраженно сказал Кассиан. — Тебе не обязательно модно наряжаться.
— Если я высуну голову в окно, то не увижу тебя в костюме?
— Нет, — в его голосе пророкотало веселье. — На мне джинсы и рубашка. Телохранители не надевают костюмы все время. Только когда клиент требует строгой униформы.
— Я и не знала, — роясь в шкафу, сказала я. — А что мне надеть?
— Что-то, что открывает ноги. И задницу. И то, и другое?
— Неряшливость — не мой стиль.
Я выбрала летнее платья с глубоким вырезом. Платье, которое было на мне, когда я встретила Кассиана, упало с полки. Бросившись в ванную, я подкрасила глаза подводкой и провела по губам бледно-розовой помадой. Я схватила свое поддельное удостоверение и нашла пару толстых каблуков, прежде чем спуститься по лестнице.
Великолепный закат омывал кухню, превращая каждую мраморную поверхность в золото. Мерцающий силуэт высветил широкую фигуру Кассиана, стоявшего у стеклянных дверей. Мои каблуки стучали по плиткам, когда я приблизилась, пораженная ярким светом.
Я открыла дверь и оказалась в тени Кассиана. Удовольствие скрутило мой живот. Никто никогда не смотрел на меня так, как он. Он смотрел будто на сокровище.
— Извини, но я не последовала твоему совету. Ни задницы, ни ног.
— Мне все равно, — удивление осветило его лицо. — Ты сногсшибательна.
Боже, он идеален.
Он обхватил мои щеки ладонями и поцеловал. Я погладила его рубашку, страстно желая увидеть его обнаженным и почувствовать, как его бедра скользят под моими. Мои ногти спустились вниз по его воротнику и царапнули бронежилет.
Я отстранилась от него, сердце бешено колотилось.
— Зачем ты надел его?
— Ты все еще в опасности.
Он мой телохранитель. Я совсем забыла. Последние несколько недель размыли наши роли, но его обязанности никогда не менялись.
— Пошли отсюда.
Он взял меня за руку, хотя мы были на виду у всех камер дома. Мы прошли по лужайке и вышли из ворот, воздух был пропитан обещанием теплого летнего вечера.
Кассиан вызвал машину, я выбросила из головы страшные мысли о том, что может случиться что-то плохое, когда мы вышли на тротуар, заполненный людьми. Это была совсем не его среда. Кассиан был скорее из Ричмонда. Я представила себе, как он бежит под ледяными белыми брызгам океанского по пляжу. Я представляла, как он, завернувшись в гидрокостюм, катался на доске.
С каменной челюстью он вел меня по Валенсия-стрит. Разговаривать было невозможно при таком количестве людей, толкающихся от бара к бару.
Я потянула Кассиана за руку, когда мы проходили мимо «Чайника волшебника» — бистро-паба.
— Давай сюда?
Он остановился, взглянув на охранника.
— Конечно, но он не впустит тебя.
Я удивленно подняла брови.
— Смотри.
Открыв клатч, я схватила фальшивое удостоверение и подошла к мужчине, охранявшему вход. Его узкие глаза с прищуром посмотрели на меня. Сияя, я протянула ему права. Его настороженный взгляд метнулся от фотографии ко мне.
— Здесь написано, что у тебя недавно был день рождения.
— Ага, — я увидела его татуировку на руке и ахнула. — О боже, это обложка альбома Гориллаз?
Он поднял глаза, и его губы изогнулись в застенчивой улыбке.
— Да, я их поклонник.
— Я тоже! Ты был на их концерте несколько недель назад?
— Да, — он с улыбкой протянул мне удостоверение. — Было потрясно.
После нескольких минут болтовни вышибала с улыбкой махнул мне рукой. Я старалась не выглядеть самодовольной, когда раздраженный Кассиан вытащил свой бумажник.
«Чайник волшебника» был маленьким деревенским помещением с крошечными табуретами и столиками. Палочки как у Гарри Поттера висели на полке за прилавком. В задней комнате мелькали автоматы для игры в пинбол. Тут было темно, тесно и жарко.
Он нахмурился, глядя на видеомагнитофон, воспроизводящий «Темный кристалл». Он смущенно нахмурил брови, когда уставился на мерцающий экран.
— Почему они включают старые кассеты?
— Это ностальгия, — хотя мне тоже не нравились пиксельного видео. — Миллениалы любят переживать девяностые.
— Только не я, — пробормотал он. — Ты тогда даже не родилась. Боже, это безумие.
Озадаченность Кассиана росла, пока он просматривал меню, написанное на висящей доске.
— Эль из ирисок. Ореховый, крекер солодовый, со сладким шотландским послевкусием.
— Они копируют слова из книг, — я пожала плечами и закатила глаза. — Это глупо, но все в восторге от этого места.
— Подожди, подожди, ты даже пить не можешь. Откуда ты так много знаешь о баре?
— Просто знаю, — я остановила блондинку в футболке с надписью «пивоварня» и заказала себе дегустацию всех сортов.
— Мне пинту вашего фирменного, — проворчал Кассиан, отворачиваясь от официанта. — Я и не знал, что ты любишь пиво.
— Я варила пиво в нашем гараже. Это было для меня как хобби. Подруга мамы дала ей набор для приготовления пива, было весело, и через несколько недель я сделала офигенный Хефевайцен.