В дверь ударили кулаком.
Либо Кассиан проигнорирует этот звук, либо воспользуется отвлекающим маневром, чтобы сбежать.
Он убрал пряди с моей щеки. Опрокинул меня назад. Я надеялась, что он поцелует меня и скажет, что чувствует то же самое. Его губы коснулись моих.
— Откройте! — крикнул Квентин. — Это я!
Кассиан отстранился, отпуская меня.
— Какого хрена он здесь делает?
—Я думаю, он… он мой охранник.
Самое неподходящее время.
Кассиан направился ко входной двери и чуть не сорвал ее с петель. Безупречно одетый Квентин стоял и махал мне рукой. Он выглядел так, словно провел лето на пляже.
— Кью! — я оттолкнула Кассиана в сторону. — Выглядишь великолепно. Как твои дела?
— Спасибо, — Квентин усмехнулся. — Черт возьми, девочка, ты тоже.
Я обняла его.
— Какой сюрприз! Я понятия не имела, что ты придешь.
— Звонил Рич, — Квентин отстранился от меня, повернувшись лицом к Кассиану. — Ты меня впустишь или как?
Кассиан попятился в квартиру, выглядя так, будто Квентин застрелил его щенка. Квентин протиснулся внутрь, и я улыбнулась, молча извиняясь за грубость своего парня.
Я пихнула его ногой.
— Ничего не случится, если ты улыбнешься.
Его хмурый взгляд потемнел, когда Квентин прошелся по квартире, указывая на плакаты группы.
— Не могу поверить, что он разрешил тебе их повесить. Касс, ты же ненавидишь поп-музыку.
Я вздрогнула, но Кассиан и глазом не моргнул.
— Да, но в отношениях идешь на компромисс.
Улыбаясь, Квентин засунул руки в карманы.
— Почему ты не в костюме?
— Я не пойду, — пробормотал Кассиан.
— Он должен пойти, — Квентин повернулся ко мне за подтверждением.
— Все в порядке. Он не хочет.
— Чувак, ты должен пойти. Разве ты не ее парень?
— Да.
— Ты должен быть там, — Квентин склонил голову набок, его глаза злобно скосились. — Если только у тебя нет веской причины этого не делать.
— Заткнись.
Я посмотрела на Кассиана, сбитая с толку его поведением.
— Господи, успокойся. Не прошло и пяти минут, а ты уже вцепился ему в горло.
Квентин оторвал взгляд от Кассиана, смягчаясь.
— Прости. Не хотел тебя расстраивать.
— Все в порядке-
— Он не сожалеет, — отрезал Кассиан. — Он издевается надо мной.
Мы оба подскочили от рыка Кассиана.
— Да я пошутил, — насмешливая улыбка Квентина пронеслась по комнате. — Ты совсем не изменился. Легко задеть.
— Ты такой же надоедливый, — Кассиан исчез в спальне. — Я иду. Дайте мне несколько минут.
Дверь захлопнулась. Я поморщилась.
— Мне очень жаль. Я не знаю, что с ним. Он сегодня в странном настроении.
— Вы живете вместе?
— Я удивлена не меньше тебя. Я смирилась с жизнью с мамой и ее каруселью бойфрендов, но потом Кассиан предложил мне остаться у него.
— А что случилось с отцом?
— Меня выгнали за то, что я встречалась с «прислугой», — я сильно закатила глаза. — Ты можешь в это поверить?
— Да.
— Но он позвонил и извинился. Пытается не быть придурком. Какая разница, какая у кого работа и с кем встречаться?
— Он сказал тебе, что именно поэтому разозлился?
— Ну, не совсем, — я нахмурилась. — Он никогда не называл причину. Он просто хотел, чтобы я бросила Кассиана.
Квентин сердито посмотрел на дверь, за которой исчез Кассиан, а затем появился в темно-синем костюме и белой рубашке. Я схватила галстук, висевший у него на шее, и завязала.
— Ты получаешь то, что хочешь. Как обычно.
Кассиан провел по моему подбородку и поцеловал.
— Нам нужно идти, — Квентин неторопливо вышел из квартиры, бросив на Кассиана испепеляющий взгляд.
— Прекрати так на меня смотреть, придурок.
— Почему я придурок? — бросил Квентин через плечо, направляясь к лифту.
— Хватит, Кью, — я вошла в тесное пространство, мой желудок сжался, когда Кассиан присоединился к нам. — Мы можем, пожалуйста, пережить этот вечер без ссор?
Было странно наблюдать, как мой покладистый телохранитель превращается в придурка, который соперничает с Кассианом.
— Конечно, — пробормотал он, понизив тон.
Пальцы Кассиана впились в мою талию, когда двери лифта открылись. Я отпустила его руку и пошла рядом с Квентином.
— Что случилось после того, как ты ушел?
— Собрал свое барахло и поехал в Лос-Анджелес, где работал в двенадцатичасовую смену. Вот почему не отвечал на твои сообщения. Кстати, расскажи мне все подробности о больнице.
— Ах, это, — пробормотал я. — Это было дико.
Когда Квентин подвел меня к «Лексусу», я начала рассказывать. Он открыл дверь и покачал головой, когда я упомянула баллон с краской.
— Сенатор не хотел усиливать охрану, — возразил Кассиан. — Я знал, что может случиться.
Квентин поднял руки.
— Я не виню тебя.
Но он явно получал удовольствие, провоцируя Кассиана. Когда он присоединился ко мне на заднем сиденье, я поцеловала его в ухо.
— Детка, перестань быть такой легкой мишенью.
Он отстранился, и я вздрогнула от ярости, кипящей в его глазах.
Что с его настроением?
Когда мы ехали в Сан-Франциско, атмосфера в машине была напряженной. Колкости Квентина и Кассиана напрягли мои и без того измотанные нервы. Когда машина припарковалась у отеля на Юнион-Сквер, я выскочила из нее, радуясь возможности покинуть их удушливое присутствие.
Мое сердце бешено колотилось, когда Квентин провел нас через охрану в зал, где со всех сторон сияло лицо моего отца на фотографиях. Я заметила серебристо-светлые волосы и направилась вперед. Кассиан хмуро осмотрел банкетный зал, переполненный людьми.
— Кассиан, в чем дело?
— Ни в чем.
Он сжал мою руку настолько крепко, что она побледнела. Я поморщилась, когда мы проходили мимо каких-то спортсменов и других богатых гостей, болтающих с моим отцом. Толпа вокруг его стола расступилась, открыв два пустых стула, предназначенных для Кассиана и меня.
Я шагнула к ним, но Кассиан не сдвинулся с места.
— Кассиан?
— Я куплю выпивку, — хрипло сказал он.
Он ведь помнил, что мне девятнадцать, верно?
Комок застрял у меня в горле, когда он, даже не оглянувшись, ушел, скользнув в группу одетых в твидовые костюмы хипстеров.
— Да что с ним такое, черт возьми? — спросила я.
Я ненавидела то, что он оставил меня одну, потому что я не хотела идти к отцу. Я неуклюже держалась в стороне, пока папа не помахал рукой. Мои сводные братья, Байрон и Оливер, едва оторвались от своих телефонов. Карен смотрела в свой бокал так, словно хотела утонуть. Начальник папиного штаба сердито уставился на стакан отца, как будто желал, чтоб тот взорвался. Папа раздраженно отмахнулся от него.
Затем он положил руку мне на плечо, его голос понизился, когда он наклонился.
— Мои советники говорят, что это ужасная идея — ввести тебя в курс дела, но тебе лучше знать. Вскоре появляется статья, в которой меня обвиняют во многих вещах…
Это объяснило бы сильное пьянство и яростные взгляды его подчиненных.
— Например?
Алая капля вина скатилась по его подбородку. Он схватил салфетку и промокнул кожу.
— Инсайдерская торговля. У меня есть полная уверенность, что я буду оправдан, но это не удовлетворит толпу хейтеров. Они разрушают жизни. Социальная справедливость с каждым днем все больше напоминает самосуд.
Папин бокал закачался, когда он поставил его обратно на стол. Он почесал щетину. Я никогда не встречалась с этой растрепанной версией отца и не знала, что делать.