«Мама дорогая, я разговариваю с лошадью!.. – пронеслось в голове, хотя я тут же поспешила найти оправдание своему странному поведению: – Но это же сон, а во сне животные могут говорить».
– Так видели или нет?
Лошадка покачала головой.
– Жалко, буду искать!
Я с трудом подавила нараставшую внутри меня панику и, воровато оглядываясь, вышла из денника, прикрыв за собой дверь. Лошадка заржала мне вслед. Ей вторили десятки лошадиных голосов.
Я же оказалась в пустом коридоре. Слева и справа от меня длинными рядами тянулось бесконечное множество денников с аркообразными окнами и деревянными дверями. Большинство было занято серыми единорогами, и лишь несколько – белыми в серых яблоках. Сколько их здесь? Сотня? Две? Три?
Это сон, убеждала я саму себя. Так не бывает. Я просто ударилась головой и лежу в комнате Миры, а это мне мерещится. Да, только так и никак иначе! Единорогов не существует, это известно каждому адекватному здравомыслящему человеку!
Но как они оказались в моем воображении в таком количестве? Я никогда не была фантазеркой, чего не скажешь о Грише. Вот кто по-настоящему любил сказки! Мира от него унаследовала эту черту. Если бы моя младшая дочь оказалась сейчас здесь, она бы пришла в восторг от увиденного! Но я-то не Мира.
– Лина! Мира! – временами разносился голос по конюшне.
Я шла, шла, шла, а единороги не кончались. Они все смотрели на меня умными добрыми глазами, да так, что хотелось говорить налево и направо: «Здравствуйте! Извините! Здравствуйте!».
А затем я увидела, как из крайнего денника выскочил парнишка лет четырнадцати с всклокоченными русыми волосами, в коричневых бриджах и курточке.
– Извините, а вы не подскажете… – обратилась я к пареньку, но он даже не стал меня дослушивать.
Выпучив глаза, завопил:
– Стража! Стража!!! Стра-а-ажа!!!
– Какая стража? – испугалась я. – Не надо стражи! Я здесь случайно и уже ухожу. Не надо поднимать шум…
Но было поздно. В конюшню вбежали мужчины в… латах? Это шутка такая? Откуда латы, плащи, мечи, топоры… или как называются эти секиры на длинном древке? Алебарды? Что вообще происходит? Господи, где мои дочери? Где я? Так, главное, не паниковать. Этому должно быть логическое объяснение…
– Пожалуйста, – пробормотала я. – Произошло недоразумение. Может, я могла бы с кем-нибудь поговорить? Кто ваш начальник? Пожалуйста, проводите меня к нему. Я думаю, мы быстро со всем разберемся! А вообще, вы должны меня слушаться! – И я мило улыбнулась.
– Слушаться? – опешили мужчины. – Почему?
– Потому что вы мне снитесь, – ответила, не забывая улыбаться. – Вы ненастоящие!
Стражники переглянулись. Тот, у которого на нагрудной пластине был выточен единорог, почесал затылок. Его товарищ – мужчина средних лет с бородой и усами – прикрыл ладонью рот, скрывая улыбку. Самый младший из них – парень лет двадцати пяти с короткими рыжими волосами – не удержался и свистнул.
– Вот это да, – вырвалось у него.
– На ней знак невесты, – пробормотал солдат с единорогом на груди.
– Знак невесты? – переспросил тот, что с бородой.
Он подошёл и взял мою руку, а я только сейчас заметила на своем запястье сине-фиолетовую и переливающуюся, как голограмма, татуировку: вставший на дыбы единорог.
– Знак невесты? – повторила за ним. – Не понимаю… что это?
– Леди, вы с другого мира свалились? – хмыкнул рыжий.
А у меня вдруг отпало всякое желание оправдываться.
– Головой сильно ударилась, – ответила, не сводя глаз со знака.
Мужчины дружно хмыкнули.
– Мне бабушка рассказывала, что когда объявили Отбор для короля Дэвона, да покоится с миром его прах, одну из претенденток из другой страны притянуло, и она прямо в бассейн к жениху упала, когда он с какой-то леди купался, – сказал рыжий.
– Сказки, – протянул тот, что с бородой, и тут же поспешно добавил: – Я имею в виду бассейн.
И стражники вновь дружно хмыкнули.
– Госпожа, не переживайте! Мы доложим о вас нашему начальнику, а он – младшему церемониймейстеру. Тот же – старшему церемониймейстеру, а тот в свою очередь уже проводит вас к Главной фрейлине, – отчеканил «единорог». – А пока пройдемте, пожалуйста, с нами. Олан, шагом марш к начальству!
– Слушаюсь! – Отдал честь тот, что с бородой, и куда-то убежал.
«Так не бывает», – думала я, идя в окружении оставшихся солдат. Надо просто себя еще раз ущипнуть. И я ущипнула. А потом еще раз. Было больно, но реальность не изменилась, даже не поколебалась. Но как такое могло приключиться? А, может, у меня просто сил не хватает?